Глупо писать ему сообщения, когда он их даже не видит, но мне все равно. Они заставляют меня лучше себя чувствовать. Помогают мне прожить еще один день. И хотя мы едва начали чуть более лично общаться, когда его выслали, я ждала настоящего свидания с ним целых семь лет.
Семь. Лет.
Я не позволю такой мелочи, как Китай, помешать мне вступить в брак с Мистером Совершенство. Я нахожу еще одну доску под названием «Наши домашние животные». Сначала я собираюсь завести староанглийскую овчарку, затем целую кучу котят и несколько рыбок. Аквариум с морской водой. Дом довольно большой, его окружает много земли, туда так и просятся большие собаки, которые будут по ней разгуливать. Я могла бы даже лошадей завести. Там есть сарай и прелестный белый забор, окружающий всю собственность.
Я вздыхаю и вставляю ссылку в сообщение. Загружается фотография от местного заводчика собак, на ней запечатлен самый новый помет щенков. Я бы уже сейчас завела себе одного из них, если бы в моей квартире разрешалось иметь домашних животных.
Стук в дверь вырывает меня из моей идеальной мечты.
— Элли! Ты ждешь еще какую-то большую шишку? Только что приземлился самолет.
Я открываю дверь.
— Что? Кто? Еще целый час мы никого не ждем.
— Не знаю, — говорит Мин. — Но к ангару заруливает довольно большой самолет с логотипом «Стоунволл». Он очень большой. Билл говорит, что он даже не поместится внутри.
— Боже, — говорю я, подходя к своему столу и вытаскиваю из клатча свой рабочий планшет, предоставленный компанией. Нахожу в своем календаре расписание, и изучаю его на предмет секретного гостя. — Ничего, — говорю я. — Никто не должен сюда прилетать.
Я подхожу к окну, выходящему на ангар, и вижу медленно приближающийся огромный самолет. Логотип ничего не значит. Мы постоянно отправляем самолеты с логотипом «Стоунволл», чтобы забрать разных людей. У нас есть целый парк самолетов, которые постоянно прилетают и улетают.
Открывается дверь, и к проему приближается металлический трап.
— Скоро вернусь, — говорю я Мин, проталкиваясь через двери офиса, и начинаю бежать через ангар. Во всяком случае, стараюсь изо всех сил бежать в туфлях от «Джимми Чу». Сверху на трап выходит мужчина в темном костюме. Со светлыми волосами, подбородком, слегка покрытым щетиной и со сверкающими глазами. Он сует руку в карман, достает солнечные очки и надевает их, пока спускается.
— Извините! — кричу я. — Извините!
Меня никто не слышит. В ангаре очень шумно.
Сейчас мужчина у подножия трапа, он поворачивается ко мне спиной, а я все бегу, и все еще крича:
— Извините!
С ним больше никого нет, и он не ждет, пока его кто-нибудь встретит. Просто идет пешком в сторону кампуса.
— Извините! — кричу я так громко, как только могу. Я все еще бегу, но внезапно каблук моей левой туфли застревает в трещине в бетоне, но я продолжаю бежать, а моя туфля остается в бетоне. — Дерьмо!
И кто бы мог подумать, почему-то именно это привлекает его внимание. Потому что он останавливается, разворачивается, а затем опускает на нос очки, чтобы меня рассмотреть. Я все еще в двадцати футах от него, и рев самолета такой громкий, что никаких шансов, что он услышит меня, но я стараюсь изо всех сил, крича:
— Извините… — Двигатели самолета выключаются. — … меня!
Все прекращают заниматься тем, чем они занимались, чтобы посмотреть на меня. По крайней мере, пятнадцать сотрудников, плюс красивый незнакомец в костюме.
Я закрываю глаза на секунду, затем, ковыляя, подхожу к мужчине, в одной туфле, а моя вторая все еще там, застряла в бетоне.
— Извините меня, — говорю я снова. — Меня зовут Элли…
— Элли? — говорит мужчина низким голосом. В его глазах горит легкий озорной огонек.
Какого черта прячется за этим взглядом?
— Да, — говорю я, разглаживая свою розовую юбку, чтобы избавиться от смущения. — Я консьерж для знаменитостей в «Стоунволл Энтертеймент». Я отвечаю за встречи и отправку, и боюсь, что Вас не было в моем списке гостей.
Красивый незнакомец смотрит мимо меня и начинает идти в мою сторону, подходит ко мне и идет дальше.
— Куда Вы идете? — спрашиваю я.
Но он ничего не отвечает, просто наклоняется, с трудом извлекает мою туфлю из трещины в бетоне, а затем поворачивается ко мне, держа мою туфлю в своей вытянутой руке, словно протягивает мне подарок.