То обстоятельство, что уже через несколько дней газета, на протяжении многих лет до этого поддерживавшая и превозносившая сенатора Лоджа, внезапно обнаружила у своего недавнего кумира массу недостатков и изъянов, найдя, что достоинства молодого Кеннеди не идут ни в какое сравнение с качествами господина Лоджа, конечно же, можно объяснить только и исключительно «случайным совпадением».
Кеннеди-старший, будучи спрошен о причинах своей щедрости и полумиллионном займе газете в разгар предвыборной кампании, исчерпывающе объяснил свой шаг, заявив: «А что в этом особенного? Обычная коммерческая сделка!» Что ж, пожалуй, так оно и есть — безусловно, сделка, вне всякого сомнения, для американских нравов обычная и, уж конечно, коммерческая, ибо в Америке вся политика — это коммерция, а значительная часть коммерции неотделима от нечистой политики.
Генри Кэбота Лоджа в 1952 году подвела самоуверенность. Считая сенаторское место у себя в кармане, он истратил на предвыборную кампанию, как сам впоследствии признал, 58 тысяч 266 долларов. Семейство Кеннеди на ту же самую кампанию, по самым скромным подсчетам, израсходовало в десять раз больше. Результат был впечатляющий. Молодой конгрессмен, которого до той поры не очень-то принимали всерьез, стал сенатором Соединенных Штатов, а вновь избранному президенту Дуайту Эйзенхауэру пришлось утешать своего политического друга и ярого приверженца, теперь уже бывшего сенатора Лоджа, потерявшего свое теплое местечко под сводами Капитолия, постом постоянного представителя США в Организации Объединенных Наций.
По адресу Джона Кеннеди в Вашингтоне уже больше никто не шутил. Не до шуток было самым серьезным фигурам на шахматной доске большой американской политики. Каждый из тех, кто примеривал на себя и примеривался сам к президентскому креслу стал внимательно следить за каждым шагом молодого сенатора.
Уже четыре года спустя он вошел в узкую группу политиков, среди которых те, кто правит Америкой, вербует хозяев Белого дома. В ходе президентской кампании 1956 года тогдашний официальный лидер демократической партии Эдлай Стивенсон всерьез рассматривал вопрос о Джоне Кеннеди как о своем напарнике по избирательному бюллетеню в качестве претендента на пост вице-президента страны. В последний момент по ряду тактических соображений он отказался от этой идеи, но Джон Кеннеди с той поры стал рассматриваться как звезда первой величины на американском политическом небосклоне.
Семейство
На протяжении многих лет восхождения семейства Кеннеди на вершины экономического и политического могущества, в том числе и тогда, когда Джон был президентом, бесспорным главой клана, человеком, за которым всегда оставалось последнее слово, причем в делах не только семейных, был Джозеф Кеннеди-старший. Оказавшись в роли хозяина Белого дома, Джон неоднократно в трудных случаях прибегал к советам своего отца. Знающие люди утверждают, что ни один человек не оказывал на него такого влияния, хотя и тщательно скрывавшегося от посторонних глаз, как Кеннеди-старший. Не раз бывало, что в разгар напряженного обсуждения какого-либо вопроса, особенно сложного и запутанного, где-нибудь далеко за полночь президент покидал совещание и, выйдя из задних дверей Белого дома, садился в вертолет, дежуривший здесь же, чтобы лететь к отцу.
У Джозефа Кеннеди была своя метода воспитания детей. Важное место в этой методе уделялось спорту. Бесконечные спортивные игры, атлетика. За немалые деньги отец нанимал наилучших тренеров, которые обязаны были следить за спортивной формой своих питомцев. При этом папаша настаивал на том, чтобы развивались не столько навыки — он не собирался готовить своих детей к карьере профессиональных спортсменов, — сколько то, что он сам называл бойцовскими качествами. Роберт Кеннеди вспоминал как-то, что одна из любимых воспитательных проповедей его отца была сентенция, звучавшая так: «Мне совершенно безразлично, кем ты будешь в жизни. Главное, чтобы ты был первым. Быть вторым — плохо. Самое главное — победить, не прийти вторым или третьим, а победить, победить, победить!»