– Да угомонись ты, Стеклорез! Он, может, и вовсе не будет
есть.
– Ну ладно уж, проходите. И откуда вы только беретесь на мою голову?
Двухкомнатная квартира выглядела скучно и совершенно бестолково. Стол, диван и старые стулья в гостиной имели такой вид, как будто их принесли с помойки. В соседней комнате надрывно орал ребенок.
"Ничего эзотерического, – подумал я, – все напоминает запущенную московскую коммуналку. Не пахнет тут Просветлением, а даже наоборот".
– Наших нет, – сообщила Стеклорез, подозрительно осматривая меня, – Мещер где-то бродит, видимо, на промыслах. Скоро вернется.
– Я знаю, где его искать, – ответил Сильвер и, закуривая "Беломорканал", повернул к двери.
Мы спустились с девятого этажа и направились в парк. Навстречу нам размашисто шагал нелепый человек с красным и подозрительным лицом. Его желтоватые глаза хищной птицы остро пронизывали окружающий мир, словно пористую субстанцию. По мягко-угрожающей атмосфере, исходящей от него, я сразу догадался, что это Мещер. Приблизившись, он значительно пожал Сильверу руку и, обратившись ко мне, доверительно произнес:
– Не могу тебе дать много – сегодня неудачный день, – и вытащил из кармана пригоршню медных монет.
Я ожидал чего угодно, только не этого.
– Бери, не бойся, хулы не будет, – протянул он, стараясь дружелюбно улыбнуться.
Его неожиданная доброта сняла мое внутреннее напряжение. Он высыпал монеты на протянутую ладонь, внимательно наблюдая за моей реакцией.
– Вы угадали тайное желание, – сказал я, с удовольствием высыпая мелочь в карман. – По Москве о вас гуляют ужасные слухи.
– О тебе тоже скоро поползут ужасные слухи, – сказал он, как-то странно улыбаясь.
По моему телу пробежал легкий холодок, но я постарался не придавать этому значения.
– Ну что ж, пошли ко мне, – сказал он и молча зашагал впереди.
Когда мы вернулись в квартиру, я выгреб всю мелочь на стол
перед Стеклорезом.
– Это, небось, Мещер успел подсыпать тебе монеты, – усмехнулась она. – Но все равно видно, что сердце в тебе еще не погибло.
Она налила нам спитого чаю и недовольно заворчала:
– Еще вчера все деньги закончились. Хоть бы пряников соизволили принести деткам, совести никакой нету…
"Какая тут мистика, – с сожалением думал я. – И куда это Сильвер меня привел?"
Мещер, не обращая внимания на сварливую голодную хозяйку, дружелюбно расспрашивал Сильвера о жизни. Я откровенно заскучал и, если бы не пустота карманов, наверное, ушел бы из этой квартиры, покрытой невидимой плесенью.
Ближе к вечеру в дом стали подтягиваться странные личности. Первой в дверях проявилась интересная белокурая дама. Сказав, что ее зовут Еленой, она стала увлеченно беседовать с Сильвером о духовном Пути, изредка бросая на меня любопытные взгляды. Мне показалось, что у нее в прошлом были более близкие отношения с Сильвером. У Елены из-под расстегнутой на груди кофточки поблескивал золотой крестик необычной формы. Мне стало немного интересней. Вдруг раздался длинный звонок в дверь, и на пороге возникла компания молодых людей.
– Вот и наша магическая группа потихоньку собирается, – поблескивая глазами, произнес Мещер.
На кухонном столе появились три бутылки "Столичной" и огромный вяленый лещ.
– Это – для глубокого душевного разговора, – пояснил Сильвер, ловко откупоривая первую бутылку.
– Без крепкого градуса наш люд никогда не расколется. Будет нести всякую чепуху, которая не относится к духовному Пути, а вот когда выпьет, полностью обнажит свое сердце. Так что без нее, родимой, – никак, – заметил Мещер, разливая водку по граненым стаканам.
С каждой минутой ситуация становилась все более и более интересной. Молодые люди собрались на кухне и встали в круг. В атмосфере возникло гнетущее напряжение. Глаза учеников запылали огнем, но они лишь настороженно продолжали наблюдать за происходящим. Мещер, выпив полный стакан водки, обвел присутствующих сверкающим взглядом и, подойдя к самому молодому неофиту, строго спросил:
– Ты готов умереть за Христа, прямо здесь и прямо сейчас?
Не отводи глаз, отвечай.
Я увидел, как в глазах неофита заметался страх. Мещер схватил его за грудки и вытащил на середину круга.
– Ты не достоин быть распятым рядом со Христом! – яростно закричал он. – Ты – не раскаявшийся разбойник. Вон отсюда, турыст-тыптымат.
– Это проверка на вшивость, – тихо пояснил Сильвер. – Мещер великолепно разыгрывает самые невероятные роли, подводя каждого к ощущению смерти. Только смерть дает реальный толчок к осмысленной жизни. Но не подумай, что Мещер здесь главный. Главный здесь – Боря Кладбищенский, а Мещер лишь его ученик. Но Боря сейчас пребывает в тихом просветлении, а Мещер совсем распоясался. Меня сам Джи приставил контролировать эту группу и особо просил присматривать за Мещером, чтобы был полный порядок.
– Не видно здесь влияния Неба, – шепотом сказал я.
– Не спеши с выводами, – сурово остановил меня Сильвер.
Мещер постепенно повышал градус, атмосфера кухни становилась все более угрожающей; он, как коршун, хищно поглядывал на учеников. Заметив высокомерного неофита, сидящего в непочтительной позе, он схватил его за рубашку и, сверкая глазами, спросил:
– Ты что это здесь нагло расселся? Ты не у себя дома, ты ко мне пришел.
Неофит осунулся и присмирел.
– Я тебя быстро научу, как от гордыни избавляться, – прошипел Мещер.
– Мещер ловко расправляется с Манькой Величкиной, – тихо пояснил Сильвер.
Я с удовольствием наблюдал за тем, как Мещер безжалостно расщеплял своих учеников. Вдруг он резко развернулся и направился в мою сторону. Подвинув свой нос к моему лицу, Мещер резко рванул на мне рубашку, белые пуговицы мгновенно разлетелись по полу.
– А это – чтобы ты не наслаждался страданиями других, – процедил он сквозь зубы. – И запомни, это тебе не дурдом, ты попал в правильное место. Я веду людей Путем разбойника. Они все дойдут куда надо.
Вдруг его пылающий гневом взгляд остановился на золотой цепочке с гранатовым кулоном.
– Ты разве не знаешь, что на груди надо носить только крест? – зло выдавил он и, с ненавистью сорвав цепочку с моей шеи, бросил в угол кухни.
Я собрался было поднять цепочку, но чья-то изящная женская рука проворно засунула ее в лифчик. Мещер победоносно оглядел бледные лица, со страхом и любопытством наблюдающие за ним, и, выхватив огромный кухонный нож, истерически прокричал:
– Теперь я здесь основной вместо Бори Кладбищенского!
Все мгновенно притихли. Леночка, со слезами на глазах, робко сняла со своей груди золотой крестик и надела мне на шею. Я был тронут ее жертвенной любовью и с нежностью посмотрел на нее.
– Ты не заслуживаешь такой награды, подлый шпион, – с ненавистью крикнула Стеклорез и, сорвав золотой крестик, спрятала его в тайное место на груди.
Атмосфера накалилась так сильно, что стеклянная ваза, стоящая на холодильнике, вдруг с треском раскололась. Букет сухих роз рассыпался по полу, перемешавшись с осколками стекла. В этот момент раздался надрывный звонок в дверь, и через минуту на кухне появилась живописная парочка. Симпатичная дама в песцовой шубе и черной шапочке цепко держала за руку небольшого роста мужчину с серым лицом уголовника. Он был одет в дорогую дубленку и держался слегка развязно. Круг ученичков у стола мгновенно потеснился. Дама сбросила шубу и, подобрав длинное черное платье, осторожно присела у стола.
– Здравствуй, дорогая Марго… – приветствовала ее Стеклорез.
"Ведь это та самая Маргарита, – догадался я, – у которой Гурий проходил обучение, но сбежал на второй же день". Ее спутник, казалось, не знал куда себя деть.
– Привет, Рыба, – язвительно произнесла Стеклорез. – Наконец-то ты объявился! Отчего это ты полгода скрывался у Маргариты под юбкой? Ты что, позабыл, как валялся у меня в ногах на этой кухне, умоляя, чтобы мы взяли тебя в свою магическую группу? Ты позабыл, как клялся мне, что будешь идти к Богу, через любые страдания, Путем раскаявшегося разбойника? А когда пристроился у Маргариты, тут же предал всех. Эх и подлая же у тебя душонка!