В итоге я просто разобрался в местном устройстве и запомнил, какие законы нужно соблюдать, чтобы не заработать проблемы. Однако в Садоме они были столь вольны, что стоило мне приземлиться у окраины и взмахом руки отозвать гигантского монстра, никто и не заинтересовался особенно. Лишь пару раз окликнули и предложили купить какой-то хлам.
Одной из главных проблем Ханааны было то, что из-за большого числа мигрантов, тут вообще нет единого языка, и вместо этого используют целых шесть родственных наречий. Казалось, именно здесь могли построить Вавилонскую башню, ибо тут собрались носители десятков разных культур, малопонимающих друг друга. Да и боги местных жителей не особо любят.
Поэтому мне пришлось серьёзно раскошелиться, чтобы купить знания языков. Договоры с демонами были слишком дорогими, а потому пришлось обратиться к Шурукхаха.
Тот пусть и был Верховным магом гильдии, стоящим над всеми магами Шумера, но до сих пор спокойно продавал свои творения, являясь лучшим артефактором всей Империи. И совершенно не забывал взвинчивать цены до безумия — ведь кто будет с ним торговаться?
Отдав ему все свои запасы обсидиана, я заполучил несколько вавилонских рыбок, съев которых получил умение устно понимать и говорить на языках Содома, Те-Кемет, Пунта и Куша. Пришлось заморочиться и найти нужных людей, говорящих на нужных языках, после чего скормить им хвосты, а затем съесть аж четыре рыбьих головы, чтобы странная магия Шурукхаха заработала, но это полностью стоило того.
Пройдя мимо первых бедных окраинных уличек, я уверенно направился в центр большого города, держа руку на чёрном свитке. Бес-справочник собирал все слухи, пока разглядывал удивительное поселение.
Древний миф ожил перед моими глазами, и часть истории из легенд оказалась столь близко, что до неё буквально можно было дотронуться рукой. Подозреваю, что какой-нибудь историк продал бы душу, чтобы прикоснуться к этому месту. Пусть у него была не самая лучшая репутация.
Содом оказался невероятно большим. Значительно превосходящим Ур, и немногим уступая лишь самому Вавилону. Глинобитным и сырцовым домам не было числа, пока они формировали большую часть города, и являлись единственным жильём для сотни тысяч человек.
Даже издалека видно, что здесь отсутствовали привычные местным гигантские храмы всевозможным богам, и вместо них улочки были переполнены местными версиями казино, питейными заведениями и прочими дома увеселения. Буквально отовсюду слышна смесь разнообразной музыки, стука игральных костей и стонов «жриц любви».
Также здесь раскинулись бесчисленные лавочки и целые рынки, торгующие всем, что только можно найти в ойкумене. Товары со всех сторон света и стран перед моими глазами, и от того разнообразия кружилась голова. А если приглядеться, можно было даже заметить редких бородатых шумерских купцов, торгующих всякими простенькими магическими побрякушками.
С любопытством оглядев всё это, я не останавливался ни на мгновение. Духовное восприятие показывало, что здесь нет ничего интересного и стоящего моего внимания, а потому двигался вперёд, прямо в центр этого города.
Вне крепостной стены раскинулся бескрайний квартал местных аристократов, богатых торговцев и магов, пока более бедное сословие расположилось вне могучих стен. Те возвышались на десятки метров в высоту, и, если забыть про наличие магии, казались непреступными и непреодолимыми.
И если в более бедные кварталы мог войти каждый, то во внутренний город пускали уже не всякого. Стражи на воротах пристально осмотрели любого входящего и расспрашивали про цели прибытия гостя в их великий град.
Сюда собрались беженцы со всего мира, и не удивительно, что тут так беспокоились о безопасности. Разнообразие являлось главной силой и слабостью этого места. Казалось, словно этот принцип вообще был в крови каждого местного жителя, и они старались всеми силами показать это.
В Содоме, например, не было какого-то одного стиля одежды, и все носили то, что хотели. Именно из-за этого улицы пестрили от красок и всевозможных цветов, а от разнообразия фасонов рябило в глазах. По одной площади передвигались как одетые в лёгкие серые тоги богатые торговцы из средиземного моря, так и закутанные в разные серые тряпки странники из великих пустынь.