А теперь о последнем ужасающем эпизоде. С тех пор не произошло ничего сверхъестественного, поэтому я в высшей степени неуверен в своих заключениях. Если бы мы не слышали тех последних звуков и если бы Парскет не испугался смертельно, всю историю можно было бы объяснить в том же ключе, в каком я уже истолковал предыдущие проявления. И честно говоря, практически все из случившегося объяснимо, кроме этих последних звуков и паники Парскета.
Его смерть… Нет, она ничего не доказывает. Расследование представило довольно расплывчатую причину его смерти — нечто вроде сердечного спазма. Звучит вполне правдоподобно, однако оставляет нас в неведении. Отчего же он умер? Оттого, что встал между девушкой и какой-то невероятной чудовищной силой?
Выражение лица Парскета и его возглас при звуках огромных лошадиных копыт, приближающихся из дальнего конца коридора, по-видимому, доказывают, что он внезапно убедился в существовании чего-то, о чем раньше, вероятно, только подозревал. А его страх и предчувствие надвигающейся смертельной опасности были, наверное, неизмеримо сильнее, чем мои. И потом он совершил этот благородный, возвышенный поступок!
— А причина? — спросил я. — Что было причиной?
Карнаки покачал головой.
— Кто знает, — ответил он с особенным неподдельным благоговением в голосе. — Если это было тем, чем казалось, можно предложить объяснение, которое не будет противоречить мотивам, но все равно может оказаться неверным. Хотя и понадобится длинная лекция на тему "Мыслительная индукция", чтобы заставить вас оценить мои доводы, я скажу о своих выводах: тяжелые мысли и отчаяние Парскета произвели на свет "индуцированное привидение", как я мог бы это назвать, нечто вроде индуцированной симуляции его внутренней идеи. В общем, трудно объяснить это в двух словах.
— А как же старая легенда? — удивился я. — Может, в ней все-таки что-то есть?
— Может, и есть, — ответил Карнаки. — Только, думаю, она не имеет ничего общего с нашим делом. Правда, я еще не сформулировал для себя четкое объяснение, но впоследствии, возможно, расскажу вам, почему так считаю.
— А свадьба? А погреб? Там нашли что-нибудь? — поинтересовался Тейлор.
— Брак заключили на следующий день, несмотря на трагедию, — продолжил Карнаки. — И это было самое мудрое решение, учитывая те обстоятельства, которые я не могу объяснить. Да, я все перевернул в погребе, поскольку у меня было чувство, что я смогу там что-то найти. Но безрезультатно. Знаете, дело это необычное и страшное. Я никогда не забуду выражение лица Парскета. И отвратительные звуки гигантских копыт, топочущие в тишине дома.
Карнаки встал.
— А теперь уходите! — дружелюбным тоном произнес он знакомую фразу.
И мы незамедлительно вышли в тишину набережной и отправились по домам.
Ким Ньюман Семь Звезд
Эпизод второй МАГ И ЛЮБИМЕЦ ПУБЛИКИ
Бывший офицер разведки усатый Эдвин Уинтроп и Катриона Кей, дочь приходского священника из Западной Англии, занимающаяся исследованиями в области паранормальных явлений, — партнеры. Хотя и не под началом клуба "Диоген", они время от времени помогают наставнику Эдвина Чарльзу Борегарду, который, после долгих лет службы, возглавляет теперь Тайный Совет, высший эшелон разведки.
Эдвин и Катриона впервые появившись в 1981 году в пьесе Кима Ньюмана "Мое маленькое убийство никому не принесет вреда" (My One Little Murder Can't Do Any Harm), детективной истории, происходящей в двадцатых годах XX века в загородном доме. Кстати сказать, автор списывал Уинтропа с себя, а Катриону — с Катрионы О'Каллаган. Ньюман снова вернулся к ним, как и к остальным персонажам пьесы, в романе "Яго" (/ago, 1991), а Эдвин является главным действующим лицом в его романе "Кровавый Красный Барон" (The Bloody Red Baron, 1995). Он также удостаивается крохотного упоминания в "Демоне загрузки" (Demon Download) Джека Йовила[41] и появляется в повести "Большая рыба" (The Big Fish, 1993), опубликованной в британском журнале фантастики "Interzone".