Парень с именем Джиз кивнул. У этих людей было свое запутанное секретное дело, в которое я влезать не хотел.
Возможно, по мне не скажешь, но я знаю, что такое копье Лонгина. Известное также как дьявольское Копье. А про Экскалибур и Святой Грааль слышали все. Из всего этого можно было сделать вывод, что за штука предположительно этот Камень Семи Звезд.
— Камень у Маунтмейна, — прогудел судья Персивант. Голосок у него был такой, что мог переполошить всех койотов в каньоне. — Все пропало.
— Может, камень и у него, — сказал Уинтроп. — Но это еще не все. Известно, что извлечь его из сосуда — дело сложное. Мы знаем, что это должно быть проделано на рассвете, в том самом загадочном Белом доме из пророчества. Дядя Маунтмейна не сумел этого сделать, вот почему мы здесь спустя столько времени. А последние двадцать лег изменили ауру камня самым непостижимым образом. Подумайте, как жил Джон Бэрримор. Взлеты, падения, триумф, унижение, отчаяние. Какую роль сыграл в этом сам Бэрримор, а какую — камень? И как повлиял на средоточие магической силы весь этот опыт?
Уинтроп был взволнован, тогда как остальные члены компании — испуганы. Может, он был более проницательным, чем они. А может, сумасшедшим.
— Нам надо быть в Вашингтоне, — хмуро сказал Финлей. — Здесь мы эту штуку упустили. К рассвету мы должны быть там. В опасности может оказаться сам президент.
Он не убедил Уинтропа.
— Вашингтон у нас прикрыт. И Северная Африка. И Мезон Бланш в Новом Орлеане.
Финлей прикончил очередную сигарету.
— Этот камень, — уточнил я. — Вы говорите, он в сосуде?
Уинтроп с готовностью кивнул.
— Что это за сосуд?
— О, тело Джона Бэрримора, разумеется.
Около полуночи я снова сидел в своем офисе в Кахуэнга-Билдинг, обзванивая больницы и морги и выясняя, не занесло ли к ним лишнего покойника, до странности знакомого, если посмотреть на него в профиль. Самое подходящее занятие для детектива, чертовски нудное и бессмысленное при этом.
Кто-то — скорее всего, этот тип Беннет Маунтмейн — забрал Джона Бэрримора, а внутри Великого Профиля находится редкий и невероятно ценный камень. Конечно, если Маунтмейн вырезал "Семь Звезд", а тело выбросил где-нибудь на свалке, где я смогу найти его. Тогда я сумел бы достойно и в точности выполнить задание. Лорре ведь хотел получить обратно тело, а не какую-то мифическую бесценную штуковину, спрятанную внутри него.
Моя подозрительность еще не дошла до того, чтобы гадать, знал ли Лорре про Камень Семи Звезд. Злодеем-за-говорщиком он был лишь в кино.
Покончив со звонками, я прошелся по нескольким барам, где околачиваются репортеры, и потратил часть денежек Лорре на покупку выпивки и выкачивание информации. Вообразите себе газетчика, который вынужден торчать в Лос-Анджелесе, в то время как все приличные сочинители удрали отсюда, чтобы стать военными корреспондентами, и который к тому же еще и пьяница-полуночник.
Я знал таких парней немало.
Натолкнувшись на двойника Милтона Парсонса в пресловутом морге братьев Пирс, я гадал теперь, не удастся ли мне повстречать подходящего стукача, брызжущее слюной подобие Элайши Кука-младшего, хитрого маленького человечка с печальными глазами, знающего про план заговора и готового обменять его на задушевную беседу. Разумеется, отыщи я Элайшу, это, скорее всего, закончилось бы, к примеру, его ужасной смертью уже сегодня на рассвете.
Но такое получается не всегда.
Никто даже не слышал про Беннета Маунтмейна.
Я вернулся в свой офис около трех и обнаружил, что меня ждут. Я сам угодил прямиком в засаду. Кулак врезался мне в живот еще до того, как я успел снять шляпу. Кто-то попытался, не расстегивая, стащить с меня плащ, дернув его с плеч вниз и превратив в импровизированную смирительную рубашку. Когда меня связывали, я услышал, как трещит мой щегольской макинтош.
Оказалось, что злодеи — два бледнолицых головореза в потрепанных пальто. От них смердело, как от тигуанских шлюх, но в них не чувствовалось ничего от гомиков. Этим запахом они заглушали другой запах. Знакомая песня.
В моем кресле сидел мужчина с пистолетом. Это был хороший пистолет, автоматический. Мужчина продемонстрировал его мне, не целясь никуда конкретно, крутя за спусковую скобу. Мне удалось заметить, что он снят с предохранителя. Мой посетитель был готов совершить то, что принято называть загадочным убийством в запертой комнате.
— Я ждал двадцать лет, — сказал мой гость.