Я стоял в толпе, молча наблюдая за разговорами рабочих, словно безмолвный наблюдатель происходящего. Парни дымили сигареты, облака дыма струились над их лицами. Их было так много, что иногда мне удавалось услышать лишь голоса, но не удавалось различить, кому они принадлежали. И снова, как в первый день нашей встречи, разговор начал Владимир.
- Понравилось у нас? - спросил он, отводя сигарету в сторону.
- Работа не из лёгких, но деваться некуда. Коллектив у вас дружный, условия приятные, - ответил я, отводя взгляд в сторону.
- Что правда, то правда. Безопасность здесь превыше всего.
У меня не было никаких идей, чтобы поддержать разговор. Перед мысленным взором мелькали образы цеха, его контуры были ясны, но все остальное казалось смутным и таинственным. Атмосфера, которую можно было ощутить, лишь наблюдая за происходящим со стороны, не давала мне покоя. Люди в этом месте словно сливались воедино с машинами. Казалось, будто они не были частью мира, что был за пределами предприятия, а всего лишь дополнительным механизмом на заводе, где каждый из них исполнял свою роль, словно зубчатое колесо в огромной машине.
- Геннадиевич упоминал о том, что ты можешь совмещать работу в цеху и заочно учиться для повышения квалификации?
- Упоминал, но... - начал я, однако Владимир меня перебил, закончив мою фразу за меня.
- Но ты не уверен, стоит ли подписывать контракт, - произнёс он, словно читая мои мысли.
- Это просто невероятно, что все так легко и просто, - произнёс я, задумчиво глядя вдаль. - В течение всей моей жизни я сталкивался с трудностями, они преследовали меня везде: люди говорили о них, я видел их в жизни других людей. Но здесь, на этой работе, они словно исчезли, словно не существовали никогда.
Условия контракта были чётко прописаны: компания обеспечивает бесплатное обучение, но взамен я обязуюсь работать на них в течении десяти лет, вне зависимости от того, буду я учиться очно или заочно. Все мои расходы, касающиеся учёбы, будут покрыты. При этом я должен был постепенно выплачивать долг за обучение, но, по их заверениям, в итоге я выиграю. У меня будет стабильный заработок, долги будут выплачены в течение нескольких лет, а после пяти лет работы компания выделит мне квартиру.
Ещё будучи ребёнком, на всю свою жизнь я запомнил слова отца: "Иногда всё бывает настолько просто и прямолинейно, что никаких дополнительных толкований не требуется". История, которую он рассказал в пример, всегда оставалась со мной, напоминая, что не стоит искать загадочные подтексты во всём, что становится на моём пути. Даже сейчас её влияние на меня было неизменно сильным, будто прошлое возвращалось, чтобы напомнить мне о её важности. Всё тот же звон колокольчика гремел по всей территории, обозначая конец обеда. Для кого-то он значил продолжение рабочего дня, а для меня - начало поисков начальника, понимая, что от моего решения зависит моя будущая судьба.
Удобно расположившись в кабинете на мягком кожаном кресле, я совершал свой выбор - принимал условия контракта. В тот момент я понимал, что впредь часть моей жизни принадлежит этой железной империи, что я лишаю себя свободы на долгие десять лет вперёд. И всё же моя рука потянулась за ручкой, чтобы поставить подпись на бумаге с контрактом. Я знал, что этот контракт значит для меня стабильность и финансовую безопасность, но не счастье, за которым я приехал сюда. Деваться было некуда, деньги были на исходе, как и время. Я посчитал это удачным шагом, отличной первой ступенью к лучшей жизни, которую я желал построить собственноручно и доказать себе, что я способен на многое.
Два года пролетели незаметно, скрытые за бесконечным гулом машин и механизмов, наполняющих цех своим беспощадным ритмом. Сомнения бесследно исчезли, работа поглотила меня и продолжала поглощать моё сознание целиком. Пути назад не то, чтобы не было, но я его не видел, как и перспектив в будущем. Я пустил корни на этом предприятии и они слишком глубоко вросли в бетонной пол. Моя жизнь состояла из работы и сна, по выходным я довольствовался телевизором больше, чем обычно, утопая в телесериалах и газетах. Каждый рабочий предприятия получал еженедельно бесплатную рассылку новостных газет. Я выбрал заочное обучение и имел зарплату, что позволила мне расширить своё личное пространство и переехать в съёмную квартиру. Многие из парней, что были моими сожителями в хостеле и по совместительству коллегами по работе также переехали, но уже в свои личные, обещанные начальством квартиры, которые выделила компания. Моей целью, как я говорил ранее была продуктивность на работе. Приходилось из кожи вон лезть, чтобы быть во внимании начальства и висеть на доске почёта. Моя жизнь была сплошной рутиной и бытовыми посиделками.
Эти два года моей жизни плескались, словно бесконечный океан без волн, без ветра, без жизни. Я был пленником этой унылой рутины, погружённой в мир труда и лишённой радости. Сомнения и мечты растворились, словно дым от последней сигареты в курильне после обеда, оставив только серую массу пепла. Мои мысли были заточены в узкий коридор, который приводил к цеху, моему каменному тюремному блоку. Я был поглощен работой, она пожирала меня целиком, не оставляя даже тени сомнения, что это может быть не единственный способ жить. Будущее казалось беспросветным, а путь назад был закрыт для меня, словно дверь в прошлое была заперта на замок. Я не мог видеть далеко вперёд, потому что мои глаза были закрыты уставшими веками. Лишь проблески прошлого проникали сквозь мой разум, напоминая об иссякновении в первый же день моего стремительного путешествия к счастью, моего рвения во взрослый мир, покидая родное крыло матери. Я старался винить обстоятельства, но сомнения бушевали в моей душе, не оставляя места для истины.
Я прижился в этом месте, словно дерево, пробившееся сквозь бетонные джунгли, словно что-то невозможное, неукротимое и удивительное. Мои коллеги были моей единственной компанией, они были как я, заточенные в этом каменном мире, где не было места ничему, за исключением работы.
Мною владело желание распоряжаться деньгами так, как мне заблагорассудится. Но даже возможность снять себе небольшую квартиру не стало для меня единственной надеждой на луч света в этой тьме.
Тьма поглощала меня, делая пленником этой системы, этого таинственного заговора, который порабощал людей и использовал их только как инструменты для труда и денег. Я был частью этого механизма, но не мог видеть, как он работал. Я был слеп, и я не мог найти путь на свободу, зажат в этом круге жизни, словно муха в ловушке.
Я целиком изолировал себя от истинной жизни. Мои глаза оставались слепыми к происходящему за стеной, не способными уловить ни малейший её признак. Это продолжалось еще несколько лет, пока судьба не преподнесла мне этот блокнот, найденный на перроне вокзала, который перевернул все мои представления о жизни.
То, что было написано в блокноте – повергло меня в шок. Я сидел неподвижно, забыв о времени и пространстве, сжимая в руке сигарету, которая тлела до самого фильтра. В блокноте было написано всё слишком убедительно, и мои сомнения были разбиты на куски. Я не мог больше отрицать то, что было перед глазами. Я был вынужден столкнуться с правдой и принять её такой, какая она есть.