Макаров скомандовал Чернову свернуть разведку и срочно возвращаться, а затем приказал произвести разворот на 180 градусов и полный вперёд точно по проложенному курсу. Все офицеры с замиранием сердца следили за обзорными экранами, вот вертолет Чернова произвел посадку на палубе корабля и майор присоединился ко всем находящимся на мостике. Время приближалось к 7 утра и поднявшееся южное солнце беззаботно разгоняло последние клочки утреннего тумана абсолютно равнодушное к желаниям экипажа универсального десантного вертолётоносца Мистраль. Перед глазами офицеров простиралась гладь черного моря и только позади таяла в дымке полоска крымского берега и также таяла последняя надежда на возвращение в свое такое неспокойное и сволочное, но все-таки родное и привычное время, тем более что Мистраль там очень ждали те кому больше не на что было расчитывать, беженцы и защитники осажденной базы.
Глава 2.
20 августа 1929 года.
Черное море. 100 морских миль к югу от Севастополя.
Мистраль уходил от Крыма на юг с крейсерской скоростью 14 узлов в час, громада десантного вертолётоносца вздымалась над поверхностью воды, как угловатый айсберг серого цвета и создовала иллюзию неповоротливости. Непривычные очертания корпуса корабля и его огромные размеры любому человеку из 1929 года показались бы чужеродными и не пренадлежащими этому миру, а отсутсвие признаков экипажа на верхних палубах усиливало ощущение необитаемости корабля. На самом деле Мистраль был наполнен жизнью и движением, он воплощал в себе все самые современные на начало 21 века достижения человеческой мысли. Корабль был способен на автономное плавание без дозаправки в 11 тысяч морских миль, расчитан на комфортабельное размещение членов экипажа, вертолётчиков и десантников в количестве 700-800 человек и при необходимости мог вместить до 4 тысяч человек. В свой первый боевой поход Мистраль вышел из Кронштадта имея на борту 165 офицеров, мичманов и матросов, 27 врачей и медицинского персонала, 32 вертолетчика для размещенных на корабле 16 морских ударных многоцелевых вертолёта NH-90 и 500 морских десантников, всего 724 мужчин и женщин большинство из которых были семейными и очень хотели вернуться к своим родным и близким оставшимся на берегу. Несмотря на стремительность развивающихся событий, рассредоточенность экипажа по постам и режима поддержания боевой готовности все-таки слухи о переносе бысто распространялись по караблю. Все реагировали на эти слухи по разному, большенство не верили, некоторые сильно испугались вероятности навсегда остаться в прошлом и потерять своих родных, у некоторых возникло чувство эйфории от самой возможности быть участниками путешествия в прошлое, но самые трезвомыслящие и быстро приспосабливающиеся к изменившимся условиям уже начали обдумывать последствия такого переноса во времени для себя лично, для всего экипажа, для страны и для мира в целом. Давно очнувшийся Евгений Григорьевич Налейко просто делал вид человека без сознания и слушал разговоры врачебного персонала о переносе в прошлое, при всей своей дремучести он был именно в группе людей, которые сразу сопоставили факты и безоговорочно поверили в реальность переноса в прошлое. Он не был бы назначен на должность командира такого корабля как Мистраль, если бы не его звериное чутьё и возможность действовать быстро, напористо и нагло. Вот и сейчас он моментально стал просчитывать варианты как ему получить наибольшую выгоду для себя любимого, как ему устроиться в этом мире. О своей семье и детях оставшихся в Санкт Петербурге он особо не переживал, ничего страшного думал он, они уствоены, денег полно, большая квартира, две машины, дача и вообще мне эта Зинка надоела до чертиков, даже хорошо что так случилось. Это же какие перспективы открываются для умного человека, тут ведь только надо правильно подсуетиться и можно поиметь гораздо больше чем у него было как простого капитана хотя и такого навороченного корабля как Мистраль. Историю Налейко знал плохо, книг кроме порнушки и третьесортных боевиков он не читал и толком слабо представлял, что же там было в СССР в 1929 году. Вроде бы уже Сталин у руля, точно ведь раскулачивание было в 1930 помоему. Его мозг лихородачно метался в поисках наилучшего плана, так что мы имеем думал он, есть технологии из будущего и солидная боевая мощь судна, вертолеты, ракетные комплексы, суда на воздушной подушке, госпиталь с оборудованием и врачами – да Сталин меня озолотит если я ему все это на тарелочке преподнесу, ну конечно надо будет поторговаться для приличия, но я уверен, чтобы заполучить Мистраль он ничего не пожалеет. Вот такие радужные перспективы нарисовало себе убогое воображение командира корабля, хотя он конечно помнил о могущественном ГПУ-НКВД и большом терроре 1937 года, и решил удержать всю документацию и спецификации всех систем корабля на всякий случай, а также разработать план побега на запад, где будут счатливы получить такую информацию. Налейко серьезно просчитывал вариант перехода на запад и передачи корабля Англии или США, но понимал, что экипаж его не поддержит и это может привести вообще к отстранению его от власти. Нет самый лучший вариант все же советский, надо пойти под руку Сталина решил Евгений Грегорьевич. Хватит тут больного изображать пора брать бразды правления в свои руки, а то старпому понравиться командовать, нет шалиш меня так просто не обскакать Иван Сергеевич.
Налейко открыл глаза и попытался встать с постели, но ему это не удалось, его тело было пристегнуто и зафиксированно ремнями к больничной койке.
- Что за херня, вы чего меня пристегнули. Совсем опуели что ли, мать вашу. Подполковника Ходжаева ко мне быстро. Заорал Налейко на дежурную медсестру совсем молодую девушку, которая от неожиданности вскрикнула и выронила термометр.
– Что ты вылупилась коза безрогая, я что сказал дура, быстро меня развяжи и позови начмеда, он у меня сейчас получит чурка с глазами, яйцеголовый эскулап, дурилка картонная.
В открытой двери коюты с грустной улыбкой на лице стоял и слушал визги командира подполковник Алекс Ходжаев. Ну вот все точно, как я и предполагал, острое воспаление хитрости для спасения жопы позади и наш бравый командир готов принять назад бремя власти, и я думаю уже принял решение отдать Мистраль вместе со всеми нами на откуп Москве, чтобы получить из рук вождей самые вкусные конфетки. Ну-ну! Сейчас все и выясним кто, что и когда получит.
-Наташа, обратился Алекс к растерявшейся медсестре, которая уже хотела начать расстегивать ремни, чтобы освободить командира. Пожалуйста, заберите термометр с пола и оставьте нас, я сам освобожу Евгения Григорьевича и помогу ему одеться. Спасибо большое, да и передайте всем кто находится в медблоке, что на сегодня все, отбой тревоги, все могут быть свободны до особого распоряжения. Досвидания.
За медсестрой закрылась дверь каюты и Алекс запер ее на замок.
- Я не понял подполковник, ты что вообще оборзел, визжал Налейко, ты хуйло с барабаном а ну быстро развяжи свои ремни. Я тебя под трибунал отдам, в лагерях сгною, ты у меня парашу жрать будешь врач-вредитель. Какой же ты хитрый урюк докторишка, я тебя пытался ухватить на чем нибудь, а ты как сопливый сомик выскальзывал. Ну теперь все я тебя вы………
Алекс смотрел на него и улыбался, Господи, как хорошо, думал он, ну просто замечательно. Прям подарок какой-то, что этот моральный урод разыграл спектакль с обмороком в присутствии почти всех офицеров. Ну да ладно пора и делами заниматься, а то эти визги могут нам помешать.