Тут Фемер как бухнется в ноги солдату и ну сапоги лизать! Спасти просит, золотые горы сулит.
Иван смекает: после Фемера пропадет золото невесть где. Не лучше ли то золото заполучить до последнего рубля да и вернуть отечеству на пользу?
— Ладно, — говорит солдат, — так и быть, постараюсь, хоть и хотел ты меня с белого света сжить. Сколько заплатишь?
Фемер сулит тысячу. Иван без запроса свою цену выставляет, а если, мол, дорого — не обессудь.
— За первую загадку все земли, все дома твои.
Думать некогда, петля по Фемере скучает.
— Согласен! — кричит.
— Не больно слову-то верю. Пиши о том грамоту.
Написал Фемер. Иван прочитал — не сплутовал ли немец — и стал отгадывать первую загадку. А немец его слова в точности записывает и себя утешает: «Хорошо еще, что деньги не потребовал…»
Однако прежде времени обрадовался. За вторую загадку Иван их и запросил:
— Все твои деньги отдашь — золото, что в подвалах хранишь, камни самоцветные да брильянты.
Опять Фемеру делать нечего.
— Бери! — говорит.
Иван и вторую отгадку сказал.
Фемеру не терпится, торопит он солдата.
— Говори третью отгадку. Какая цена?
Иван в ответ:
— Давай поменяемся шинелями — ты наденешь мою, а я твою. И в третьей грамоте собственноручно напиши, что отдаешь ты мне свое звание, а мое себе берешь.
Подумал-подумал немец, да делать нечего. Подмахнул и эту бумагу.
Убрал Иван все грамоты в картуз, сказал Фемеру третью отгадку.
Только успел немец эту отгадку записать, как видит: царь Петр мимо каталажки едет.
А Петр ничего мимо глаз зря не пропускал.
Заметил он над окном Иванову бумажку, прочитал, любопытно ему стало. Приказал солдата к себе привесть. Скоренько привели Ивана.
Царь на его грамотку и указывает:
— Ты писал?
— В точности, ваше императорское величество.
— А почему ты думаешь, что у тебя ума много?
Отвечает Иван:
— Так что я из мастерового села, а мы там всем миром думаем. С темна до темна в светелках ткем. Чтобы челнок веселей летал, сказки сказываем, загадки загадываем, кто во что горазд. К примеру сказать: окунек прыткий, ныряет с ниткой, не живет в воде, не бывает на сковороде.
Улыбнулся Петр и черный ус покрутил.
Иван стоит, руки по швам, ждет, что дальше будет Царь и дает ему те же самые загадки, на которых Фемер прогорел.
— Подумай. Коли не хватит ума, сразу откажись. Не люблю того, кто не по своей силе кладь поднять хочет.
Иван на попятную не пошел и прямо ответ выкладывает:
— Когда рубашка рождается, она в старательных руках нуждается, идет в мялку, на прялку, на стан да в чан. Когда человек на свет появляется, прежде всего в пеленках нуждается. А пеленки, кроме ткача, выткать некому.
— Пожалуй, верно, — усмехнулся царь.
— Как ткач без челнока — не ткач, так и солдат без хорошей амуниции — не солдат. Без челнока и золотые руки полотен не наткут, без добротной парусины и ладные корабли не поплывут. Когда солдат в поход собирается, рубахой да портками запасается. Выходит, и на войне без ткача не обойтись.
Царь и за второй ответ похвалил солдата.
— А скажи-ка, без чего на тот свет не пускают? — дает он третью загадку.
Иван и тут нашел, что сказать:
— Ваше величество, ясно дело: как без пряжи холсты не соткешь, так и без савана на тот свет не попадешь — не берут. А кто саван может соткать, сами ведаете: ткач.
— Ладно ты, Иван, смекнул. Вижу, что и народ и свою сторону любишь. — И спрашивает царь его: — Теперь скажи ты мне, где полотно хорошее на паруса раздобыть и кого послать за ним?
Иван отвечает:
— Лучшее полотно в селе Иванове, а рядом с ним село Кохма есть, ваше величество. А за парусиной пошли меня.
— Много ли тебе денег на полотно дать? — спрашивает царь.
— Пять рублей.
Взял Иван из государевой казны пять рублей, чтобы щей в трактирах по дороге похлебать, и погнал в Иваново. А уж снега почернели, грачи прилетели, весна, скоро и корабли на воду спускать.
Как закатился солдат в Иваново, перво-наперво созвал всех ткачей. Встал на возок, снял шапку, поклонился честному народу и такую речь повел:
— Швед на нас обозлился, хочет все земли у нас отнять. В море выплыл, силой похваляется, в Питер завтракать собирается, в Москву к обеду поспеть хочет и все наши города огню предать. Царь Петр корабли снастит — плыть навстречу недругу, а парусов нет. Вся надежда на вас, ткачи — ивановцы, кохомчане. Соткем хорошие полотна — поможем врага выгнать с земли русской, не соткем — останутся Петровы корабли без парусов, а мы пропадем!