Выбрать главу

Маргит внезапно поняла, что в такой толпе ей не удастся отыскать дервиша и устроить его очную ставку с Бахманом и Августом. Тем временем Ганс под предлогом поисков более удобного места исчез. Толпа паломников росла с каждой минутой, клубилась и бурлила. Маргит обратила внимание на группу мужчин, которые стали в круг. Они были в длинных белых рубашках, испещренных сурами Корана. У всех были странно выбритые по центру головы волосы. Внутри круга появился певец, который запел ритуальную песню. Стоявшие в кругу мужчины взяли в руки ножи с тупыми концами. Ритмичная песня раздавалась все громче, а мужчины в такт необычно звучащей мелодии ударяли ножами в выбритые места. Маргит со страхом смотрела, как их головы начали покрываться кровью.

В это время Ганс, исчезнувший в толпе, сумел найти сторожа мавзолея. Шепотом они обменялись несколькими словами. Бахман показал сторожу покрытую чадрой Маргит. Она стояла рядом с выделяющимся своим европейским костюмом Августом. Сторож святилища внимательно посмотрел на нее.

Ганс вернулся к Маргит и Августу.

— Тем путем мы быстрее пройдем внутрь, — сказал он.

Они протиснулись сквозь толпу людей на противоположную сторону святилища. Теперь толпа паломников подталкивала их вперед. Вскоре они оказались перед входом в мавзолей. Здесь царила атмосфера, близкая к экстазу. Стоявшие вдоль стены паломники окропляли толпу водой, пахнувшей розами.

— В этом есть что-то захватывающее, — сказал Ганс, указывая на несметную массу людей. — Меня всегда интересовала психология толпы. Достаточно бросить лозунг, которого она ждет, встать во главе — и можно захватить власть. Потом эта толпа поверит во все и будет послушна. Именно так происходят перевороты, делаются революции. Коммунисты говорят, что бытие определяет сознание. Это чепуха. Сознание, дух, идея правят историей. Если вождь сумеет овладеть психологией толпы, миллионы будут исполнять его волю и умирать за него. Разве это не фантастично? — сказал Бахман, движением головы указывая на тысячи доведших себя до экстаза паломников, ритмически повторяющих одно слово: «Хусейн, Хусейн, Хусейн…»

Маргит внезапно почувствовала страх. Она поняла, что уже не сможет выбраться из этого клубка тел. Толпа напирала и шаг за шагом неумолимо толкала ее вперед.

— Куда мы идем? — спросила она Ганса.

— Внутрь мавзолея, — успокоил он ее, нервно озираясь, словно стараясь найти кого-то в толпе. Наконец он заметил сторожа. Тот шел впереди них и украдкой оглядывался на дочь барона. Бахман обменялся с ним взглядами и теперь, уже успокоившись, продвигался вперед.

— Что там, внутри? — спросила Маргит.

— Могила имам-заде. Каждый может коснуться ее и высказать свое желание, — ответил Бахман и слегка отодвинулся от Маргит, которая в этот момент ощутила внезапный толчок и вместе с толпой оказалась внутри помещения. Здесь царил полумрак. Маргит совершенно утратила чувство ориентации. Верующие толкались, напирали, стремились к надгробию, скрывавшему останки имам-заде, прикасались к серебряной решетке и под напором толпы продвигались к выходу. Маргит даже не заметила, как оказалась у могилы. Слова паломников тонули в шуме толпы. Испуганная Маргит видела вокруг себя только человеческие лица, похожие в полумраке на застывшие маски. Глава паломников, устремленные на могилу пророка, светились фанатичным блеском, а губы произносили какие-то слова, словно заклятия.

Сторож святыни старался держаться поближе к Маргит. Когда она оказалась около могилы имам-заде, он внезапно, резким движением, сорвал с нее чадру.

— Люди! Мусульмане! Смотрите! Пьяная англичанка поганит нашу святыню! — закричал он пронзительным голосом.

В помещении воцарилась зловещая тишина. Но она продолжалась всего лишь мгновение. Стоявшие поблизости мужчины бросились на Маргит, схватили ее за светлые волосы, ударили головой о решетку и швырнули потерявшую сознание девушку под ноги жаждущей мести толпы. Все это произошло так быстро, что Август, стоявший неподалеку, даже не понял, как все дошло до этого ужасного самосуда. Онемев от страха, он взглядом отыскал Бахмана. Тот стоял выпрямившись и равнодушно наблюдал за разыгрывавшейся сценой.