— Но пока ее нет, давайте оставим эту, — заключил Ганс.
— Не вижу причины держать в доме чужую собаку, — слабо возражал Август.
— Я обещал консулу, что позабочусь о ней. Нам будет веселее. Цезарь! — позвал собаку Бахман и вышел с ней из салона.
— Это конец, — тихо произнесла Кристина. — Достаточно этой овчарке понюхать мою одежду, как она проведет Бахмана прямо к месту, где скрывается Генрих.
— Зачем он привел сюда собаку? Это не случайно. — Август был явно испуган.
— Я тебе сто раз говорила, чтобы ты нашел паспорт для Генриха.
— Черт побери, ну что за человек этот Ганс! Никогда не знаешь, что он задумает. Не успеешь обернуться, как окажешься в ловушке. Я видел его глаза, когда в мавзолее толпа линчевала Маргит. Он наблюдал за этим, словно за химической реакцией. Ты права, надо как-то убрать отсюда Генриха.
— Что значит убрать? Куда? Ведь он же болен.
— Если Бахман его обнаружит, ты пожалеешь, что его родила.
— Я уже много раз жалела, но что есть, то есть. Господи, что же мне делать? Помоги мне!
— Он издевается над нами. Одной рукой дает, а другой отбирает, — сказал Август и нервным шагом подошел к бару. Налил полстакана виски и залпом выпил. В комнату снова вошел Ганс.
— Господин барон, я не хотел верить собственным главам, Пойдемте со мной, и вы увидите, что обнаружил Цезарь.
Кристина и Август переглянулись.
— Ну пожалуйста… — повторил Бахман. Кристине приходилось делать огромное усилие, чтобы не выдать себя.
— Ну… и что… на этот раз… — Обрывки слов с трудом проходили сквозь схваченное спазмом горло Августа.
— Я? Не понимаю. — Ганс внимательно посмотрел на них.
— Ну… Что вы нашли?
— Не я, а собака. Вы сейчас увидите. Просто неожиданность. Я присел на скамейку почитать газету, а собака прибежала и начала лаять. Я велел ей замолчать, а она все лает. Собака ведь дрессированная, подумал я, значит, что-то в этом есть. Я встал, и Цезарь побежал передо мной, все время оглядываясь. И знаете, куда он меня привел?
Август побледнел. Бахман это заметил.
— Что с вами? — спросил он.
— Вы думаете, что человек не может совершить ошибки… — начал он дрожащим голосом. Кристина, хотя и чувствовала, что сердце ее подскакивает к горлу, прервала мужа.
— Он так сильно пережил тот случай в мавзолее, — сказала она. — Это страшный удар.
Бахман с деланным пониманием кивнул головой.
— Идем, — приказал он.
Он вышел первым, за ним собака, потом Август. Кристина вытерла со лба пот и упала в кресло. Через минуту она вскочила и подбежала к окну. Увидела Бахмана и Августа: перед ними бежала собака. Они остановились около вившихся по стене стеблей винограда.
— Цезарь! Веди! — скомандовал Ганс, Овчарка напряглась, шерсть ее встала дыбом, и она повела обоих мужчин к ручью за пещерой. Там Ганс указал на лежавшие на берегу высушенные солнцем останки пса.
— Узнаете? Взгляните на ошейник.
— Как же это могло случиться? — с облегчением спросил Август.
— Откуда я знаю? Возможно, попал в водоворот…
— Да, — подхватил Август и добавил: — А потом течение выбросило собаку на берег.
— Да, в самом деле, во время подъема воды в этом потоке появляются опасные водовороты. Очевидно, собака попала туда…
— Я велю садовникам закопать ее, — сказал Август.
— Но теперь-то вы согласны, что собака хорошая, — похвалил Ганс Цезаря. — Да! Чуть было не забыл: я ожидаю завтра, в крайнем случае послезавтра, приезда десяти специалистов из фирмы «И. Г. Фарбениндустри». Они прилетят с группой наших людей специальным самолетом. Мне бы хотелось устроить их в вашей фабричной красильне. Вы должны их принять.
— Что значит — должен? — возмутился Август. — Ведь на место Юзефа я уже принял двух человек из Берлина. Не вижу никакой необходимости…
— Вы в самом деле настолько наивны или только прикидываетесь? Это ведь только предлог. На самом деле эти люди — сотрудники абвера, но об этом будете знать только вы. Вы должны сделать это, поскольку здесь тоже фронт, пока еще тихий фронт. Родина щедро вознаградит вас, барон.
ПЕРВОЕ ПРЕДОСТЕРЕЖЕНИЕ
— …Господи, укажи нам правильный путь! Господи, спаси нас от нечистой силы! Господи, дай нам здравый разум, чтобы мы могли отличить добро от зла! Господи, не забирай у нас таких добрых людей, как госпожа Маргит! Господи, если ты забрал у нас доктора, убереги ваших женщин от болезней…
Старый садовник, закончив намаз — вечернюю молитву, как обычно, высказал свои просьбы к аллаху, окинул взглядом кухню и обратился к сидящей возле окна Наргис: