— Что случилось, Оля? — спросил я.
— Ты меня разочаровал. Не думала, что ты окажешься таким убогим.
— Здрасте-приехали? Что не так?
— Мне не нравится твое понимание будущего.
— В этом смысле, — обрадовался я. — А то я подумал, что сделал что-то гадкое и не заметил.
— Еще сделаете, — хохотнул Карачун. — Я придумал подлое дело, с которым вы обязательно справитесь.
Задание
Нас с Куропатовым отвели в каземат. Мы оказались в отличном двухкомнатном номере со всеми удобствами, и если бы не узкое оконце, расположенное на уровне земли, трудно было бы поверить, что мы в подвале. Я устроился в удобном кресле, поглядывая на бутылки дорогого виски, выставленные на специальном столике. Оказывается и в подвале можно жить роскошно.
Куропатов нервно ходил по комнате, как заведенный. Наверное, ждал, что я начну его успокаивать. Но мне его было не жалко.
— Что ты здесь делаешь? — спросил я.
— Тебе нужна была моя помощь, и я пришел.
— Если бы не твоя глупость, я сидел бы сейчас дома и пил с Лидой кофе. До твоего эффектного появления мне ничто не угрожало.
— А теперь нас убьют?
— Не сразу. Пока мы им зачем-то нужны. По правде говоря, для Карачуна убить, что стакан воды выпить. Он профессиональный убийца.
— Наговариваешь!
— А вот и нет. Я сам видел. Два раза.
— Карачун — ну и имечко.
— Творческий псевдоним. Забыл у Ольги спросить его настоящую фамилию. Она ведь его жена, должна знать.
— Врун. Говорил, что футуроном, а сам с убийцами общаешься.
— Комментировать будущее — опасная профессия. Но математиком тоже, наверное, быть не сахар.
— Терпимо. У нас неприятности смешные.
— Так какого дьявола, ты связался со мной?
— Тебе нужна была моя помощь.
— Ты уже это говорил. Программа нашего разговора зациклилась.
— А давай придумаем, как отсюда выбраться!
— Хорошая идея, — согласился я.
Но составить план освобождения мы не успели, к нам пришли гости: Карачун, Ольга и Захар.
— Странные вы ребята, — сказал Карачун. — Уже целый час в подвале, а виски еще не пригубили. Напрасно. Советую, отлично снимает стресс. Не надо стесняться, алкоголизм — дело житейское. Добьете эти, вам принесут новые. У меня их много.
— Спасибо, в этом нет необходимости, — сказал я.
— Здесь я решаю, что кому делать, — вспылил Карачун.
Мне стало интересно. Захотелось узнать, до каких пределов на меня распространяется его власть. Какие его капризы я выполнять буду, а какие ни за что? Пока наши взаимоотношения ограничивались только наукообразной болтовней и футурономическими отчетами, можно было не обращать внимания на его приказы, поскольку все это я проделывал и без принуждения. Я добровольно объявил подобную деятельность своей работой. Меня даже не всегда интересовали деньги. Мизантропами людей делает вовсе не нелюбовь к людям, а твердое убеждение, что есть некоторые виды деятельности, которые они способны выполнить несравненно лучше других. Вот это первый звоночек. А потом они начинают сомневаться в том, что на свете вообще существуют люди, способные справиться с избранной работой достойным образом. И вот — перед вами настоящий мизантроп, переставший испытывать к людям любопытство.