Шац искоса посматривал на своего нового нежеланного знакомого, жуя блины и стараясь не думать о произнесенной пару минут назад шутке. Скажи подобное не Гриша, а, например, отец Кирилла, все было бы нормально. Ну, подумаешь, черный юморок. Но в данном случае Шацу казалось, что поговорка «в каждой шутке есть доля шутки» подходила как никогда. А опираясь на те неприятные ощущения, которые он испытывал рядом с Гришей, вполне могло оказаться, что тот вообще не шутил.
«О боже, — вдруг мелькнула мысль в голове Шаца. — А что если он и вправду не шутил? Что, если он действительно съел своего отца? Нет, это какой-то бред… Да и разве станет человек рассказывать об этом первому встречному?»
— А вы что не выпили? — прервал вопросом ход его мысли Гриша.
— Я за рулем, — машинально ответил Шац.
— Так эта серебристая на стоянке - ваша? — Гриша кивнул на окно за его спиной.
— Моя. Вы же видели, как я из нее выходил, — он прекрасно знал это. И знал, что Гриша это знает. Но тогда к чему такие вопросы? К чему все это показное любопытство?
— Да, видел. Просто решил уточнить. Знаете, бывает так, что люди подвозят друг друга. Кстати об этом, раз уж машина ваша, вы бы не могли меня подвезти домой после поминок? Я здесь недалеко живу.
Вопрос поставил Шаца в тупик. Будучи хорошо воспитанным человеком он в таких ситуациях обычно не отказывал. Но учитывая, что просил Гриша, с которым он совсем не хотел оставаться наедине, отказать он был просто обязан. А как известно, человеку, привыкшему говорить «да», сказать «нет» стоит большого труда.
— Я даже не знаю, — Шац замялся и нервно отправил в рот еще один блинчик. — А вам что, больше некого попросить?
— Ну, с близкими родственниками Кирилла я не знаком, а все остальные… — он легонько шлепнул двумя пальцами себя по шее. — Не думаю, что они будут в состоянии. Тем более, я предпочитаю со сварщиками дел не иметь.
— Почему?
— Они не вызывают у меня доверия.
«Ха-ха, — подумал Шац. — Не вызывают доверия. Да он сам на себя-то давно смотрел? Хотя, он ведь тоже сварщик. Значит все сходится».
— Может вы у меня тоже доверия не вызываете?
— Не сомневаюсь, — Гриша снова пристально посмотрел на Шаца. — Не сомневаюсь… Значит, на вашу добровольную помощь, Кирилл, я рассчитывать не могу?
«Добровольную? Зачем он так сказал? Что это должно значить?»
— Боюсь, Гриша, что не можете. Я вообще не надеялся, что окажусь здесь сегодня, и приехал только, чтобы сгладить ситуацию с женой… с вдовой Кирилла. А так, у меня были совсем другие планы.
— Ну что ж, — Гриша пожал плечами, — дело ваше.
Больше он ничего не говорил. Только сидел, выпивал вместе со всеми, да потихоньку ел. И Шаца такое положение вещей вполне устраивало. Спустя около часа сотрудники Кирилла, по сути пришедшие только чтобы «отметиться», начали потихоньку собираться и уходить. Некоторые вместе с товарищами шли домой пешком, другие – отправились продолжать выпивать в случайно образовавшийся выходной. Узкому кругу приближенных к начальнику цеха повезло, и тот пообещал подвезти их на своем «Ланосе».
Когда большинство поминающих разбрелось по домам, Шац пересел на освободившееся место за первым столом, где его заметила вдова. Она попросила его рассказать, как именно прошел тот злополучный вечер на водохранилище. Ей хотелось из первых уст услышать о последних часах жизни мужа. И Шац это желание удовлетворил. Он описал ей все в подробностях, кое-где смягчил, а где-то – приукрасил. Конечно, самую важную часть, в которой фигурировала огромная рогатая жаба, ему пришлось умолчать. Он не знал, наступит ли когда-нибудь тот день, когда он сможет рассказать ей и об этом, но только не сегодня. У бедной женщины и без этого хватало забот.
Закончив рассказ, Шац, к своему облегчению, заметил, что Гриши в кафе больше не было. Это была отличная новость. Она означала, что ему больше не придется испытывать то странное чувство тревоги и тяжести на душе, которое то и дело возникало в присутствии сварщика с руками пианиста. Конечно, в таком маленьком городе шансы встретиться снова у них были, и не маленькие, но об этом Шацу думать не хотелось. Сейчас ему хотелось только домой, к своим жене и сыну. Провести с ними вечер в тишине, смотря телевизор и изо всех сил давя в себе тоску по Кирюхе.