— Доброе утро, господин, — в унисон почти пропели эти два обманчиво хрупких бутона.
Я прошел в свой кабинет. Ближайшие полчаса, отведенные на изучение свежей прессы, пролетели незаметно. Шквал политических новостей буквально ошеломил меня. На страницах периодических выпусках стремительно набирал обороты громкий скандал, разразившийся в семье какого-то шоумена. Шокирующая новость о сексуальных домогательствах главы звездной семьи к приемной дочери приковали к себе внимание всего населения. Ворох грязного белья, вытащенный пасквилянтами на всеобщее обозрение, потрясал воображение. Интриги, скандальные откровения и интервью, какие-то драки и выяснения отношений. В мутном потоке желтой прессы помимо столь привлекательного для обывателей скандала, периодически мелькали фотографии будущих кандидатов на трон, сопровождаемые душераздирающими подробностями из жизни каждого наследника.
Изображение тьюзи Тухайя, запечатленного лижущим носок женского сапога, с торчащим из его задницы страпоном, откровенно противоречило заказной хвалебной статье, расписывающей его невероятные деловые качества, размещенной на другом развороте этой же газеты, но никого этого не смущало. С трудом сдерживая нарастающий хохот, я прочел очередную заметку в желтой газетенке, убедительно доказывающей обывателям, что наследница Юльчойя на самом деле является жрицей давно забытого культа, тайно существующего в отдаленных уголках провинции Линь и активно практикующей человеческие жертвоприношения.
Грязь лилась на всех членов королевской семьи, оставляя неприкосновенными лишь самого короля и его вдову, взявшую в свои руки бразды правления при помощи Регентского Совета. Хотя, надо отдать должное нашим специалистам информационной войны, Юльчойя на фоне остальных кандидатов на трон выглядела более привлекательно, успешно пользуясь имиджем девушки из народа, готовой воплотить чаяния этого самого народа в реальность. Да и общий настрой прессы, за исключением некоторых карманных изданий наших противников, был вполне благожелательным по отношению к принцессе.
— Господин, ваш утренний чай.
Нежный голос новой стажерки, заставил меня оторваться от изучения прессы. Девушка изящной статуэткой застыла в паре шагов от моего стола, держа в руках небольшой поднос.
— Да, спасибо, Когай, — потянулся я, выпрямляя затекшую спину. — Будь добра, налей.
— Как прикажете, господин.
Девушка опустила поднос с чайничком на край стола и поставила передо мной фарфоровую чашку. Взяв в руки чайник, она слегка наклонилась, едва заметно нахмурившись, стараясь не пролить чай мимо чашки. Как видно, двух дней, проведенных в моем офисе, было маловато для того, чтобы она почувствовала себя более уверенно и раскованно. Ничего, пара-тройка недель, и она освоится и не будет такой зажатой.
Пока она наливала чай, я откинулся на спинку кресла, любуясь ее точеным профилем. Чувствуя на себе мой взгляд, Когай сосредоточилась, стараясь оставаться бесстрастной и невозмутимой, но я, видел, как в ее глазах появляется выражение ужаса. Ну, не я же ее так напугал? Тем временем паника на ее лице уже стала явной, девушка буквально отскочила от моего стола, ошеломленно глядя на чашку.
Недоумевая по поводу столь странного поведения, я перевел взгляд на стол. Что же, теперь мне понятна причина ее волнения. На поверхности одуряюще ароматного бледно-зеленого напитка плавало несколько неподвижных мух.
— Господин… я… простите, — пыталась выдавить из себя Когай. Я мог понять глубину ее потрясения. Девушка из знатной семьи, воспитанная в традициях служения и чести, вдруг устраивает своему сюзерену такой вот сюрприз. Думаю, в Темные века она уже со всех ног бежала бы на вершину родового донжона, чтобы броситься вниз, стирая столь вопиющий позор.
— Ничего непоправимого не произошло! — я попытался успокоить взволнованную стажерку. — Ну-ка, дай мне ложечку.
Не дожидаясь, пока до девушки дойдет смысл моих слов, я попытался вытянуть из ее кулачка чайную ложку, но Когай, пребывая в некотором ступоре, лишь крепче сжала ее в руке, не отводя взгляда от злополучной чашки.
Плюнув на попытки добыть ложку, я аккуратно подцепил пальцем одно из насекомых, поднося его поближе к своим глазам. Конечно, так я и думал!
— Когай, успокойся! — уже строже прикрикнул я, завладев, наконец, вниманием девушки. — Я готов поверить в то, что одна муха случайно попала в чайник.
Заметив, как девушка набирает воздух, явно для того, чтобы оспорить мое заявление, я предвосхитил ее возмущение: