Завалом?! Каким завалом? Как я вообще мог оказаться под каким-то завалом? Я был в горах? Не обращая внимания на профессионально — ласковое бормотание медика, я вновь закрыл глаза, пытаясь вспомнить, каким демоном меня затащило под завал. Утро, Хон, завод и экскурсия. Воспоминания о неудачном дне хлынули как-то разом, восстанавливая все события в злополучной лаборатории. Последнее, что я помнил — перепуганное лицо Санг, закрывающей меня своим телом. Как она, кто еще выжил?
— Где я? — вновь разлепив глаза, я задал вопрос своему доктору.
— Вы в главной больнице герцогства, которая находится под патронажем молодой герцогини, Вашей супруги. Меня зовут Тамдю Си Бакси, я назначен Вашим лечащим врачом.
— Со мной были люди…
— Не извольте беспокоиться, господин. Тьюзи Си Фань предупреждал, что это будет первый Ваш вопрос. Он сам цел, ждет за дверью, когда Вы будете готовы его принять. Ваш референт, госпожа Санг, находится в одной из наших палат, у нее легкая контузия, но угрозы жизни и здоровью нет.
Отлично, это хорошая новость. В этот момент дверь распахнулась, и в проеме показалась стройная фигурка моей жены.
— Госпожа, госпожа, Ваш супруг только пришел в себя, и, боюсь, навещать его пока преждевременно!
— Многоуважаемый Дон Клистир, очевидно, вы что-то перепутали. Здесь я хозяйка, и я сама решу, можно мне посетить своего мужа или нет!
Решительно отодвинув растерянного медика, Ньонг прошла к моему одру. Мягкая и нежная, моя жена превращалась в жесткую и неуступчивую нонконформистку лишь в тех случаях, когда дело касалось здоровья и безопасности нашего сына. Похоже, лежа на больничной кровати, я в ее глазах из господина и главы семьи временно переведен в статус беспомощного ребенка, нуждающегося в ее защите. Очень неожиданно, но почему-то приятно. Тем временем, жена подошла вплотную к моей кровати и, проигнорировав стоящий рядом стул, опустилась на колени, так, что ее лицо оказалось напротив моего.
— Как ты себя чувствуешь, милый? — В ее глазах я видел невероятную смесь любви, испуга, облегчения и заботы.
— Уже лучше, — ответил я, чмокнув ее в точеный носик. — С той самой минуты, как увидел тебя.
Ньонг как-то судорожно вздохнула и порывисто обняла меня.
— Знаешь, как мы волновались, — тихо проговорила она, уткнувшись мне в плечо. — Как только Хон позвонил, отец бросил все дела, меня сюда отправил, ждать и готовиться, когда тебя привезут.
На мое плечо капнуло что-то горячее.
— Все хорошо, родная, медик говорит, что особых проблем нет, скоро я буду дома.
Ньонг расцепила свои объятия и придвинула стул. Усевшись на него, она отвернулась к стоящему рядом столику. Когда она повернулась ко мне, я увидел в ее руках тарелку с какой-то бурдой. Набрав полную ложку, она поднесла ее к моему рту.
— Доктор сказал, что тебе необходимо хорошо и правильно питаться. Это витаминная смесь из семи злаков, я такую Фангу даю, доктор сказал, что сейчас для тебя это лучшее питание. Ну, давай, открой ротик!
Благие небеса, да она меня с ложечки кормить собралась! Точно, я у нее сейчас где-то на уровне детеныша нахожусь!
Страдальчески вздохнув, я прикрыл глаза и покорно открыл рот.
Тхань Ти Фаннизе:
С Рэйко мы обыгрывали наказание, я придиралась, он совершал ошибку за ошибкой, потом я объявляла, что мое терпение лопнуло и сейчас кто-то будет жестоко наказан. «Кто-то» ползал на коленях и умолял о прощении, потом я пугала его, выбирая девайс. С Рэйко было весело! А тут я просто приказала раздеться и лечь на лавку. Зафиксировала руки и ноги, взяла флоггер и без всякого эротизма, как веником в бане, разогрела спину… Нет, меня заводил и сам процесс порки. Поэтому-то я и соглашалась на такой суррогат, вместо лисенка. К тому же у Рэйко был минус… Он не излучал, а как бы сбрасывал энергию. Она не искрила в воздухе, а поглощалась им, стекала, как молоко в реку… тут же уносясь течением.
Сменив флоггер на плетку, я начала аккуратно разлиновывать розовую спинку. Полоска слева… Теперь такая же полоска справа… Энергия заискрила, пропитанная болью и немного страхом. Как бы ты не доверял человеку, который тебя порет, все равно будет немного страшно. Это срабатывает инстинкт самосохранения. Я любила привкус этого инстинкта… Впитывала энергию, как губка… Продолжая рисовать на розовой коже тонкие красные полоски. Удар… Еще… Стон… Привкус боли усилился… Удар… Стон… Еще удар… Теперь вот тут… Черт! Неожиданный стук в дверь оторвал меня от этого увлекательного процесса. Парнишка на лавке тут же прекратил сиять и замкнулся. Я накинула на него сверху покрывало, чтобы он не светился перед неизвестно кем голой задницей.