Грен ел салат и мясо, Туу-Тикки — салат и сыры. Дэн положил салата и себе. Он знал не все овощи, но они ему понравились. Ему вообще понравился завтрак.
— Спасибо, — сказал он, наевшись, пока Грен готовил кофе и ему. Именно готовил — кофе был не растворимый и даже не молотый, а в зернах, и Грен добавлял к кофе какой-то растолченный орех, палочки и сушеные бутоны. — Очень вкусно.
— Я рада, что тебе понравилось, — улыбнулась Туу-Тикки. — Вообще, если захочешь перекусить — холодильник и кладовка в полном твоем распоряжении.
Дэн кивнул и пододвинул себе миску с непонятными оранжевыми кусочками в сиропе.
— Это персиковое варенье, — сказала ему Туу-Тикки.
Дэн решил, что персиковое варенье ему очень нравится. Даже больше, чем мед.
Грен поставил перед ним чашку с кофе.
— Вот сливки, — он указал на маленький кувшинчик из бело-синего фарфора. — Туу-Тикки считает, что кофе без сливок — деньги на ветер.
С тростниковым сахаром и жирными желтоватыми сливками кофе был намного вкуснее того, что пили на «Мозгоеде». Баста свернулась на стуле возле Дэна и даже не поглядывала на стол. Дэн присмотрелся к ней. Кошка оказалась не чисто черной, а черной с черными полосами.
— Баста — тайгерис, — сказал Грен. — Такая порода. Обычно они рыже-черные с белым, как тигры, но Баста — меланист. Маленькая пантера.
Дэн облизал губы после кофе, отправил в рот еще ложку варенья.
— Вас обо мне предупредил Дани?
— Эшу, — качнул головой Грен.
— Дани и Эшу практически неразлучны, — подтвердила Туу-Тикки. — Дэн, солнышко, я сейчас поеду в город. Тебе что-нибудь нужно?
Дэн покачал головой. Ему нужно было понять, что он, кто он и где он, но это понимание вряд ли возможно было добыть в городе.
— Я буду репетировать, — сказал Грен. — Если хочешь обследовать дом — он в твоем распоряжении. Только не заходи в наши с Туу-Тикки спальни. Ты их по запаху узнаешь. Хорошо?
Дэн кивнул. Погладил Басту. Встал, чтобы убрать со стола — он приметил посудомоечную машину. Но Туу-Тикки махнула рукой:
— Оставь. Духи уберут.
========== 5 ==========
Прихватив мисочку варенья с собой, Дэн отправился осматривать дом. Не то чтобы ему этого хотелось, но было необходимо. Он и «Космический Мозгоед», тогда еще безымянный, в первые сутки обшарил от трюма и до реактора.
Дэн начал с подвала. Он оказался двухуровневым. На первом уровне Дэн нашел большую комнату, обшитую звукоизоляционными панелями, полную музыкальных инструментов. На втором — бытовую технику, часть которой он не опознал, цветочные горшки, мешки с землей и керамзитом, бытовую химию на стеллаже, а в противоположном углу — здоровенную кучу черного песка. Сканирование показало, что в самой куче ничего нет. Просто песок. Просто черный. Непонятно, зачем.
Баста сопровождала его, иногда что-то рассказывая на своем кошачьем языке, и терлась об ноги. Дэн поднялся в кухню, пропустив перед собой кошку. Обследовал холодильник, морозильник и кладовку. Обрадовался, обнаружив в кладовке десятки банок с вареньем, в холодильнике — дюжину жестянок сгущенного молока, а в морозильнике — несколько больших ведерок мороженого с разными вкусами. Поставил в раковину опустевшую и вылизанную мисочку из-под варенья, взял из вазы на столе желтый банан и пошел дальше. Желтых бананов он еще не пробовал. Видел голубые. Их даже перевозили на «Мозгоеде» — еще синие, недозрелые. Желтый банан оказался сладким.
В гостиной Грен с совершенно отрешенным лицом играл на арфе. Музыка наполняла и пронизывала дом, успокаивала и утешала. Дэн обнаружил маленькую ванную комнату на первом этаже, где стоял кошачий лоток — сиреневый пластиковый решетчатый ящик с дверцей. Баста немедленно забралась в него и начала скрестись. Дэн пошел дальше.
В комнате слева от Грена сильно пахло трубочным табаком, было множество бумажных книг, контейнеров с нитками и тканями и какие-то неизвестные Дэну приборы и устройства. И цветы на окне. Множество цветов. И кресло-качалка. И стол с вроде бы компьютером, но каким-то очень уж древним.
В комнате напротив этой был стол, кресло, белый музыкальный инструмент, маленькая арфа и рукописные тетради на полках. Дэн открыл одну на пробу. Он смог опознать нотную запись, но не смог прочитать. Здесь слабо пахло ванильным табаком, но курили давно, запах почти выветрился. На столе тоже был компьютер, поменьше, и тоже древний, как из музея.
У камина Дэн долго смотрел в огонь. Баста села у его ног и тоже смотрела. Смысла живого огня в жилом доме Дэн не понял, но смотреть в пламя ему всегда нравилось. Заметив горку поленьев справа от камина, Дэн подбросил дров в огонь — языки пламени ласково облизали его пальцы — и отправился на второй этаж.
Две крайние комнаты были заперты. Из-за дверей просачивались запахи Грена и Туу-Тикки. Пахло косметикой, табаком, мандаринами, вином, телесными жидкостями, выделанной кожей. Значит, эти двое занимаются сексом. Как люди.
Из восьми открытых комнат на втором этаже заняты были только две — комната с компьютером и сдвинутой в угол кроватью: в ней был стеллаж с несколькими десятками миниатюрных лошадей и книгами, картина с лошадьми на стене, множество плюшевых и пластиковых игрушек на кровати, цветы на окне и шкаф. В шкафу висели платья. Здесь жила женщина или девушка. Но давно, комната не ощущалась обжитой. Вторую комнату Дэн знал, она была его. Свеча в ней догорела и погасла, цветущие кусты на окне слабо колыхались от сквозняка. Баста вошла в нее, запрыгнула на кровать, потерлась мордой о медведя и растянулась на покрывале. Дэн вышел, оставив дверь приоткрытой.
Остальные комнаты выглядели совершенно одинаково — большие кровати, кресла, шкафы, занавески, цветочные горшки на подоконниках. И совершенно безлико, как незанятые каюты на «Мозгоеде». Три ванные тоже были одинаковыми с виду, отличаясь только цветами полотенец и халатов и наборами косметики. Да еще в третьей было почему-то полно игрушек: разноцветные пластиковые утята, кораблики, мячики.
Дэн заметил вход на чердак только потому, что с потолка свисала совершенно неуместная цепочка с кольцом. Он осторожно потянул за кольцо, и квадратный люк в потолке открылся. Опустилась лестница. Дэн поднялся за ней. Баста проскочила у него под ногами и оказалась на чердаке первой.
Чердак был явно для чего-то предназначен. Дэн увидел здоровенный — три на два метра — стол, на котором разместилась сложная конструкция из игрушек. Увидел лежащие на полу большие куски белого, серого и коричневого меха, на которых немедленно устроилась Баста. У стен стояли коробки и ящики, лежали высокие стопки бумажных журналов. Дэн на пробу посмотрел один журнал. Множество картинок и немного диалогов. Вернул журнал на место, заглянул в коробки. Там были куклы и колесные машинки, старинные самолетики и «Лего», множество других конструкторов, яркие пластиковые роботы, плюшевые звери всех форм и размеров… Детские игрушки. Чердак — игровая комната для детей. Но детей в доме не было. Может быть, сейчас не было, а раньше были?
Дэн отметил, что ни на чем в доме нет ни пылинки. Если убирают хозяева, они должны делать это каждый день, и подолгу. Потому что тот же чердак выглядел как место, которым постоянно пользуются или постоянно убирают. Дэн напомнил себе, что даже если бы он увидел пылесос, то вряд ли бы его опознал. Но он не видел и швабры с тряпкой или полового ведра.
Баста подбежала к нему с мяуканьем, встала на задние лапы, передними уцепившись за пояс джинсов. Дэн взял увесистую — восемнадцать килограммов триста двадцать граммов — кошку на руки и ушел с чердака.
Дом был загадкой. Неопасной, но загадкой. А ведь есть еще и пространство снаружи дома. Но обследовать его сейчас у Дэна совершенно не было настроения. Он вернулся в гостиную, где Грен по-прежнему играл на арфе, устроился на кожаном диване у камина, сунул под голову пеструю вышитую подушку и стал смотреть в огонь. Баста вытянулась на спинке дивана и время от времени трогала Дэна лапой за голову.