- Он и вправду мой отец, - признался Моран. – Но моя мать жила здесь во дворце, как сейчас живешь ты.
- А как выглядит морской царь?
- Многие считают, что ослепительно, но думаю, тебе было бы неприятно его увидеть.
- Я боюсь всего морского, - Дездемона сама не понимала, почему должна оправдываться перед ним. – Это из-за того, что мне уже больше года твердят, что я избрана в жертвы морю. Все ждали лишь моих девятнадцати лет. Почему-то девушку нельзя принести в жертвы раньше, чем ей исполнится девятнадцать.
- Это из-за принцессы Лилофеи. Ей исполнилось ровно девятнадцать, когда у нее родился первый сын от брака с морским царем. Как наследника его в Оквилании отвергли из-за его чудовищного вида. Даже собственный дедушка, который тогда еще был королем здесь, его не признал. На такое оскорбление нужно было ответить. И вот низший бог с песчаного морского дна Дарунон получит над вами власть. Он требует ровно столько жертв, сколько нужно ему, а не морю. Я могу положить этому произволу конец, если ты пожелаешь.
- А что если он окажется сильнее тебя? – Дездемоне вспомнился храм из сна и нечто невероятно мощное, рвавшееся наружу из узкого бассейна. Оно словно было там заточено, но с последней жертвой его сила возрастет и прорвется в мир. Таков ли был смысл сна? Иногда ведь сны бывают пророческими.
- Мы можем проверить, кто из нас сильнее. Я давно уже не в ладах с прихлебателями отца, как впрочем, и с самим отцом. Поэтому я здесь. Сложно жить в море и наполовину принадлежать земле. Но еще труднее оказалось жить на земле, наполовину принадлежа морю. Меня зовут назад сородичи из бездны. У них есть власть, почти магическая. Но едва я увидел тебя, их голоса перестали меня тревожить. Ты такая же, как я. Твоя душа принадлежит морю, но сама ты живешь на земле и чувствуешь себя здесь всем чужой.
Как точно он подметил! Точнее и она сама не смогла бы сформулировать. Он будто заглянул ей в душу и увидел, какое одиночество она испытала с тех пор, как ее объявили собственностью морского бога.
- Ты мне очень нравишься, Дездемона, - Моран потянулся отвести непокорный локон с ее лба, но она отпрянула.
Как сказать ему так, чтобы не обидеть, что он сам тоже очень нравится ей, но вот щупальца и чешуя ее пугают. Она представила, как одно из его щупалец сомкнется у нее на шее, как змея, и начнет душить. Чем бы отвлечься от таких мыслей?
- Расскажи мне о чудесах морского дна? Там правда есть дворцы из раковин и пирамиды из жемчуга?
- Откуда ты это знаешь?
- Есть сборники стихов одного безумного придворного поэта, который клялся, что побывал на морском дне и не задохнулся там, а насмотрелся на разнообразные чудеса. Его целовали русалки, и принимала на аудиенцию царица морей.
- А ведь и, правда, такое было, - припомнил Моран. - Я тогда еще был ребенком. Тот гость мне понравился. В отличие от многих незваных гостей, он уплыл от нас живым. Говоришь, сейчас он живет при дворе?
- Жил, но умер лет семьдесят назад, если верить его биографии.
- Жаль! – Моран соболезновал искренне. Неужели он и вправду знал того поэта лично?
- Нужно было оставить его навсегда в Подводном царстве. Тогда бы он развлекал нас рифмами и сейчас.
- Но он бы все равно умер. Жизнь человека не длится больше столетия. Разве ты не знал?
- Так происходит на земле. Под водой все иначе.
- Но люди задыхаются под водой.
- Не все. Есть разные магические травы и заклятия, которые помогают обходиться без воздуха, но на тебя они не подействуют, если Дарунон уже поставил на тебе свое клеймо. Так что я не смогу отвести тебя на экскурсию в Подводное царство, но я смогу принести тебе что-то красивое оттуда. Что бы ты хотела? Поющую раковину? Зеркальце, в котором заточена сладкоголосая сирена? Или арфу, способную вызывать подводных духов?
- А все это там действительно есть? – Дездемона затаила дыхание. Он дурит ей голову? Все это больше похоже на сказки. Но разве сам Моран не подобен персонажу, только что выплывшему из морской сказки? Не увидь она его и не поверила бы, что такое создание есть.