— Спасибо, — сказал Глеб, зажимая пакет в кулаке. — Сколько с меня?
— За счет заведения, — смутилась продавщица.
— Не думаю. Сколько? Мне нужно идти...
— Рубль.
Глеб положил монету на прилавок монету и сказал:
— Спасибо. Всего доброго.
— И вам.
— Арсений! Прием! — Глеб достал рацию, пока шел по пешеходному переходу.
— На связи.
— Узнай через диспетчера о поступлении пациентов с отравлением в больницы. Сообщи о результатах.
— Принято.
Глеб вернулся в архив. Он передал кофе Аристарху, который ручкой поставил пометку: «Проба с магазина».
— Начальника архива вызвали? — спросил Глеб. — И где труповоз?
— Едет. Начальство в отпуске. Но мы вызвали другого архивиста. Представилась, как Прасковья Вилова.
— Правильно. Нужно понять, что уничтожил убийца.
— Я подожду в коридоре. Не хочу, чтобы Прасковья знала о трупе раньше времени.
— Лады, — улыбнулся Аристарх.
Спустя минут сорок появилась взбудораженная девушка с каштановыми волосами. Глебу приглянулась ее точеная фигура (тонкое сиреневое пальто облегало торс и спину), выразительные карие глаза. Она прикусывала полные губы в красной помаде.
— Прасковья?
— Да. Вилова.
— Меня зовут Глеб Холодов. Сыщик из «Млечного», — представился он, показывая удостоверение.
— Что-то украли?
— Сгорели документы из сейфа.
— Все?
— Много...
— А где Лариса Владиславовна? — спросила Прасковья, высматривая за спиной Глеба знакомую.
— Вы можете показать, какие уничтожены? — уклончиво поинтересовался Глеб. — Только ничего не трогайте.
— Ладно.
В сейфе она проглядывала выгоревшие открытые стеллажи и заметила:
— Данные о людях, меняющих место жительства...
— В Мологе?
— Не только. И области. У нас много приезжих. Временная регистрация. Договора с арендодателями и квартиросъемщиками. Основательно спалили.
— А судебные дела? Или для нужд следствия...
— Они в центральном архиве. Здесь в основном простые запросы.
— А вы не заметили странностей в поведении посетителей?
— Нет. В архиве, как в библиотеке, — ответила Прасковья. — Оставили заявку и ждут нужной справки. В конце рабочего дня мы складываем сюда.
— А зачем хранить доки в сейфе?
— Это свежие данные. У нас большая текучка кадров. Вот и перенаправляются туда. Чтобы быстро предоставить информацию.
— Выйдем и поговорим? — предложил Глеб. — Аристарх!
— Мне нужно забрать вещи, — приглушенно сказала Прасковья.
— Пока ведется следствие... Позже...
— Что? — откликнулся Аристарх, стоявший напротив сейфа и проверяя фотоаппарат.
— У тебя вода есть?
— Конечно. Сейчас принесу!
Он достал из чемоданчика двухлитровую бутылку, наполненную минеральной газировкой.
— Зачем ты это носишь?
— Я бываю в таких местах, что мне даже ассенизаторы не позавидуют, — парировал Аристарх, протягивая воду.
— Тебе нужно подписать протокол! — крикнул Вячеслав, хлопая дверью в комнате отдыха.
— Ладно, — кивнул Глеб. Взял бутылку. — Спасибо.
Вячеслав, поскальзываясь, подошел к ним. Глеб в заключении написал, что предварительно женщина отравлена неизвестным ядом. Он поставил подпись в двух экземплярах.
— Рад был пообщаться. Если бы не обстоятельства, — произнес Вячеслав, пряча лист во внутренний карман куртки, а ручку в нагрудный.
— Взаимно.
— Передам освободившимся следователям. Теперь дождусь...
— Я понял, — прервал его Глеб, уводя Прасковью с собой.
— А-а-а-а, — понимающе протянул Вячеслав. Пожал плечами и подмигнул Глебу.
На заднем дворе Глеб с Прасковьем жадно дышали.
— Вы общаетесь с Ларисой Владиславовной?
— На совещании и инвентаризации. Я часто ездила в гости. Приятная женщина.
— А кто-то мог ей угрожать?
— Нет. Она очень добрая и отзывчивая. Оптимистка. Живет одна. Дочь вышла замуж за иностранца и уехала в Египет на ПМЖ. Муж недавно умер. Но они давно развелись. Работал археологом. Показывала мне фотографии с раскопок и его ранние письма оттуда.
— Лариса Владиславовна ругалась с клиентами?
— Исключено, — ответила Прасковья, а глаза округлились. — Что с ней? К чему такие вопросы?
Глеб понял, что уйти от ответа уже не получиться. Всю нужную на данный момент информацию он получил.
— К сожалению, она погибла, — быстро проговорил он.
Прасковья побледнела и ухватилась за правое плечо Глеба. Он пытался удерживать ее от падения на ледяной асфальт.
— Вы врете! — расплакалась Прасковья, с трудом подавляя новые приступы рыданья.
— Мне жаль, — понимающе произнес Глеб.
Могучего вида здоровяк подскочил к Прасковье. Взял девушку за руки, а потом обнял.