— С чего ты вообще решил, что стреляли из него? Есть подозрения?
— А как же, — улыбнулся Яков и указал на шкаф за спиной Глеба. — Вытащи, пожалуйста, с пятой полки продолговатую коробку. Там вещи Лиды и улики с места преступления. Возьми ключи. — Он вытащил их из кармана и легонько бросил Глебу. — Только будь осторожен, ведь там бронежилет.
Глеб открыл тяжелую дверцу шкафа и потянул на себя короб с вещдоками. И правда, весит несколько килограмм. Он скользнул коробкой по поверхности стола и остановился ее в середине.
Яков поднялся со стула и скинул крышку в сторону. Сверху лежал злосчастный бронежилет с дырой в районе груди. Спекшаяся кровь играла в лучах негреющего солнца.
— Сейчас, — тяжело дыша, проговорил Яков, рыская по дну коробки. — Как тебе такое?
В маленьком прозрачном пакете лежала гильза с аналогичными узорами пистолета. Глеб покрутил чудаковатую улику в пальцах и заметил странные, небрежно нацарапанные инициалы:
— «П.З.» — произнес он вслух. — Оружейники не стали бы уродовать патрон...
— Верно, — кивнул Яков. — Из этого следует, что какой-то человек не чурался испоганить коллекционную вещь.
— А кому пистолет принадлежал?
— История чуда такова: был один самозваный дворянин по фамилии Заботсков. В прошлом крестьянин. После отмены крепостного права участвовал в махинациях с продажей земель. Открыл фирму по производству удобрений «Пищаль». Любил оружие Древней Руси. Обманывал покупателей. Не довозил, грубо говоря, часть продукции. В двадцатых годах сколотил капитал, распродал имущество и отправился на пароходе в миграцию. Приглянулась страна за океаном. Перед отбытием вручил своим лучшим работникам... Извини, не так... Своим жуликам восемь таких пистолетов, — поперхнулся Яков. — Чтобы верные слуги в трудную минуту смогли продать. И восемь патронов в таком же стиле. Оружейное бюро «Огниво» в двадцать первом постаралось. Так пушки расползлись по всему свету и осели в коллекциях толстосумов. Кроме одного...
— Украден?
— В Берлине. У старьевщика. Аккурат перед выставкой тридцатого года. Не ожидал, что такая ценность вернется на родину в таком ключе...
— «9 мм» или «7.62»? — поинтересовался Глеб, читая приписку после кратких характеристик: «Не пропустите аукцион».
— Второе, но с оговорками. В данный пистолет обычный патрон не зафиксируется. На нашей гильзе есть узоры, а в конструкции пушки предусмотрены углубления. Пазы. Нет сомнений, что убийца палил из коллекционного. Хренов эксперт подтвердил, ведь в молодые годы работал в том самом бюро, — Яков мерил кабинет шагами. — Мы извлекли пулю из стены дома. Точнее, осколки. Собрали воедино и удивились.
— А гильза?
— Ждала нас в грязи слева от пожарного выхода... Преступник, видимо, не нашел в темноте... Ошибка... Пальчиков на ней не обнаружено...
— Черт. И сколько стоит пистолет?
— На черном рынке почти сотку...
— Тысяч?
— Ага. Ну, было бы оно в единственном экземпляре, то другое дело...
— Какой идиот мог купить пистолет с патроном и спустить в трубу столько денег?
— Вопрос открытый, Глеб. Тряси здешних коллекционеров...
Глеб закрыл коробку крышкой и ударил по углам, чтобы ее утрамбовать.
— Я могу забрать? — непререкаемым тоном спросил он.
— Конечно. Отчет послезавтра. Но я и так все рассказал, — кивнул Яков. — Журнал не забудь. Не переживай, мне все компенсируют...
— Спасибо, Яков, — улыбнулся Глеб, поднимая вещдоки. Перед этим положил журнал во внутренний карман ветровки. — А что у тебя с лицом? Зачем очки?
— После суда хитрому подозреваемому не понравилась наша экспертиза. Слишком близко подошел к клетке, — усмехнулся Яков. — Очки маскируют «пропущенный».
— Хорошего дня.
— Взаимно, Глеб.
На парковке Глеб убрал коробку в багажник. Осмотрелся, закрывая крышку на ключ. Сел за руль автомобиля и связался по рации с Арсением:
— Слышишь меня?
— Привет, Глеб, — отозвался Арсений. — Экспертизу добыл?
— Пока нет, но выслушал начальника. Ты его знаешь. Яковом зовут. Получил информацию...
— Понятно. А меня тут динамят...
— В смысле? Показания подозреваемого не дают?
— Молчат и игнорят. Пришел адвокат убийцы. Теперь разбираются...
— А копию получить?
— Дальше стойки администратора меня не пустили. Следователь против... Я в машине...
— Ты из «Млечного» или посыльный?
— Да некому мне предъявлять. Они в рот воды набрали...
Глеб повертел головой и увидел таксофон на другой стороне улицы. Идти обратно к криминалистам он не хотел: слишком много «ушей».