— Говори за себя. Мне нужно, чтобы ты съездил к машине Лиды и обыскал ее.
— Опять ты за старое. Никак не угомонишься? Глеб! Мы закончили это дело. Закончили. Хватит по одному и тому же топтаться, — проворчал Арсений, швыряя буклеты в пакет с особым остервенением. — Успокойся. Мы сделали все, что могли.
— Тогда я сам займусь, — просто произнес Глеб, помогая Арсению закинуть макулатуру в ближайший ящик. — Сегодня поеду по остальным адресам. Может быть, что-то накопаю... Пока только буклет...
— Ладно, — махнул рукой Арсений. — Я тебя оповещу по рации, когда туда отправлюсь. Только сделаю это и все. Идет?
— Да.
— Ну вот и договорились!
— Рад, что мы на одной волне, — буркнул Глеб. — Еще два адреса. Сомневаюсь, что мы там что-то найдем.
— Я, наоборот, считаю, что мы правильно поступаем. Всего два адреса, и я за дочкой пойду в садик. Ждет меня у окна постоянно. Неужели нельзя спокойно пообщаться с ровесниками?
— Не знаю. Поехали.
На улице Глеб связался с Ульяной по поводу находки пистолета «Пищаль». Но его так и не обнаружили. Тогда Глеб подумал, что нужно встретиться с контрабандистами. Дорога к ним будет опасной и нелегкой. Но если Лида смогла войти в доверие, то и у него обязательно получиться.
— Я буду на связи. Докладывай мне о любых поползновениях в эту сторону. Конец связи.
— Хорошо. Пока!
***
Две последние квартиры не дали ожидаемого результата. Поэтому Глеб отправился домой.
В шесть утра его разбудил Арсений по рации. Глеб вслепую нащупал ее на тумбочке.
— Да, Арсений. Что ты хотел?
— Я через два часа поеду осматривать машину. Как и обещал.
— Отлично. Я подъеду к половине девятого. Без меня ничего не делай.
— Ты же сам хотел, чтобы я один посмотрел машину.
— Планы поменялись. Все равно делать нечего. Конец связи.
— Конец связи.
Глеб открыл глаза. Ему снилась его семья. Казалось, что прошла вечность, когда он от них уехал. Но всего четырнадцать лет.
Когда он вышел из квартиры и решил закрыть за собой дверь на ключ, то наткнулся на коробку шоколадных конфет. Он медленно поднял ее и осмотрел. Ничего не тикало. К бантику была приклеена наклейка «Глебу Холодову». Вот это поворот!
Глеб бесцеремонно разорвал обертку. Там и правда лежали конфеты. Глебу пришлось вновь открывать квартиру и закинуть конфеты стул в коридоре. Откуда столько щедрости. И кто это ему прислал? Вдруг они отравлены. Но Марта и ее приспешники мертвы. Значит, что нечего бояться?
Глава 19. "Стычка"
Глеб только подошел к «Дуксмобилю», как вдалеке раздался сильный хлопок. Поднялся столб черного дыма.
Глеб включил рацию.
— Только не Арсений. Только не Арсений.
— Всем постам! Всем постам! Взрыв на штрафной стоянке пятнадцатого полицейского участка! Повторяю! Взрыв на штрафстоянке пятнадцатого полицейского участка.
— Твою налево! — занервничал Глеб, садясь за руль автомобиля. Он рванул с места и даже забыл поставить мигалку на крышу. Руки тряслись.
Прибыл быстро. Увидел горевшую машину в конце штрафстоянки. Пожарные уже принялись тушить, по сути, тлеющий автомобиль. У забора лежал обугленный человек. Запах стоял ужасный.
Глеб вышел из «Дуксмобиля» и начал искать напарника. Вот припаркован автомобиль Арсения. Он прячется за него и что-то передает по рации. Жив! Жив!
Глеб подскочил к нему.
— Я так рад, что ты не занял его место, — надменно произнес он. — Ты опоздал?
— Да. С Марьяной ругался. Она мне сказала, что ты ей нахамил. Не ожидал от тебя такого. — Арсений переменился в лице. — Ты специально меня сюда отправил. — Он был взбешен. — Чтобы я вместо него сгорел?
— Откуда ты взял эту чушь?
— Я не твой холоп, чтобы бежать за тобой по первому зову, понял? — произнес Арсений. — Вечно со мной как с рабом... Туда сгоняй... Сюда сгоняй...
— Ты на работе! — рявкнул Глеб.
— Ни капли благодарности. Вот почему ты меня не называешь напарником. Коллега... Постоянно слышу... Ты прав. Лучше бы тебе работать одному... Иначе я бы занял место того бедолаги... Знал, что на смерть отправляешь... Марьяна...
Тут уже Глеб разозлился. Его глаза метали искры.
— Твоя женушка под ручку с каким-то хмырем мило ворковала. Это она тебе не сказала? Наверное, забыла упомянуть. Я встал на твою защиту. И я получил от этого, как ты выражаешься, благодарность? Просто я не кричу на каждом углу, что требую к себе одного внимания. Машина была неисправна. Кто-то взорвал ее.
— Без тебя вижу. Не слепой. Или мне молчать, когда человек дворянских кровей со мной разговаривать изволит?