* * *
- Красиво смотрятся звёзды на небе? Правда?
Разглядываем их всё с Земли, да, как стекляшки,
а они так загадочно нам подмигивают своим сеянием.
- Глупышка, это только из под одеяла так кажется,
что они такие интересные, когда перед сном пытаешься их разглядеть.
- Но ты же говорил, что я тоже звёздочка?
- Говорил.. А знаешь, бывают такие звёздочки, которые на Земле бродят,
так ярко-ярко светят, и даже когда очень темно – они верно освещают
своим светом путь.
- А-аа, ну так получается я такая звёздочка, что по Земле бродит?
- Ага, бродит и катится, как получается.
* * *
“Смотри-смотри, звезда падает” – неожиданно и так пылко заголосила сестрёнка, словно у неё ничего не болит и она снова так ярко радуется таким мелочам. А когда она радовалась, что скрывать, я сам расплывался в сверкающей улыбке. – “Загадывай желание!”. Тут на секунду всё как остановилось, мне в голову ступились раздумья, но посмотрев в светящиеся, как два драгоценных камушка, на солнце, глаза сестры, я прозрел и промотал у себя в голове “Чтобы звёзды никогда не гасли.” Казалось, что такое маленькое чудо – смогло ободрить Сару, но только звезда скрылась за горизонтом, как она снова погрустнела. Мне хотелось так много ещё сказать ей, но сейчас лучше всего было просто полежать, уткнувшись носом в моё плечо и тихонько постараться уснуть под стук рельсов.
2. КИТОБОЙ
работник, занимающийся охотой
на китов в интересах
промысла
Выходя из поезда, меня не покидало чувство опаски, и надвигающейся угрозы, образ промышленного города с периферии вызывал не меньший восторг. Помогая Саре спуститься с перона, я старался раздвинуть щёлки глаз, в который беспощадно летел мелкий ледяной снег, впивающийся своими крошками в лицо. Нам стоило найти кров на ближайший день, дабы переждать пургу и дождаться прибывающего корабля.
Проходя мимо заколоченных кабаков и мелких лавочек, на несуразных, все как одна улочках, приходило отчаяние. Кровь вскипала на морозе, проступая венами на наших лицах. И только редкая остановка на папиросу давал выдохнуть, обменяв затхлый воздух из лёгких на облако теплого дыма. Сара всегда хохлилась, когда я курил, она терпеть не могла табак, а я пристально смотрел на неё, пытаясь вымолить прощение, за промедление.
Вдруг, в конце улочки, сквозь занавесу снежной метели, “как свой” проскользнул тёмный силуэт. Моему счастью не было предела, я потянул за собой девочку, перебирая под ногами сбившийся снег. Это был мужчина, сгорбившийся, в солдатской униформе и укрывшийся добротной чёрной джинсовкой. Но стоило нам получше разглядеть незнакомца, как я заметил в его руках измазанный в чём-то тёмном, словно липком и тянучем как смола – ледокол. Воображение заиграло, адреналин попал в кровь. Ощущение леденящего ужаса, в таком же, леденящем воздухе застыло, в ожидании развязки. Я захотел развернуться, лишь бы не видеть надвигающегося противника, но ноги как заплелись между собой и я рухнул в сугроб, затянув за собой Сару.
Чувствуя, как уже мог быть близко мужик, я откинул наш мешок с пожитками в сторону, захотел подняться, чтобы ринуться к побегу, но было уже слишком поздно, зубы сжались уже в ожидании худшего, рефлективно уронив папиросу. Со спины послышалось тихое и глубокое: “Дурачки местные, чтоль?” – пробросило в жар, и тут же накатило спокойствие от того, насколько я был рад услышать такой спокойный, даже свойский говр от незнакомца. В моменте, я даже забыл, что нахожусь перед ним на земле, а сестра стояла подаль и смотрела на меня, будто мысленно меня уверяя в моей странности.
Поднявшись и собрав котомку, я отряхнулся от снега, даже не сомневаясь в том, что мужик подождёт моих сборов, уверенно протянул ему руку и представился – “Володя”. Пощенясь над моим изначальным придурством, дядька переложил ледокол в другую руку, снял перчатку и вскинул мне краба, как будто мы с ним уже знакомы, и вымолвил “Савич”. На его джинсовке я заметил яркую, пришитую вручную нашивку “Китобой”. Тут сразу встало всё на места, суровый мужчина, в метель, с кровавым ледоколом – китобой, конечно.. “Интересно, это мне так страшно или всё-таки ничего не встаёт на свои места”. Но мои переживания унеслись как горный ручей, только глянул я на Сару. “Господи, как я могу стоять и лясы точить на холоде, какой я брат после этого.” – побудило на моментальное действие. Тут же завёлся незначительный диалог о том, не мог бы Савич показать нам дорогу до ближайшей ночлежки. На что он обозвался как-то “Да чёрт их знает, не видел ничего подобного тут, если надо, пущу греться” – Этого я и ждал, гостеприимство от чёрт знает кого, после того, как я в обморок не упал только от его вида, но нам же на долго не надо, в шестом часу, ясен уйдём.