Глупые и прекрасные,
Наивные и несмелые,
Бледные, загорелые.
Лера — блондинка пригожая,
На остальных не похожая:
Она любит походы в кроссовках,
А не на шпильках — тусовки.
За спиною у Леры рюкзак,
Завалялся там рупий пятак.
Спальник тоже всегда под рукой.
И только снится Лере покой…
А вот срочные, «горящие» задачи вызывали у Лерочки протест. Особенно в ситуации, когда ранее запланированные дела никто не отменял, и если их надо было выполнить ещё вчера. Тема рекламного буклета тоже не впечатлила. Семейные ценности! Лично она за полноправные партнёрские отношения. Её обострённое чувство справедливости взывало к ней всякий раз, когда вопросы, связанные с распределением семейных обязанностей решались не в её пользу. Это же несправедливо! А как же её интересы, право на личное пространство и личное время? Бывали, конечно, и победы в этой нелёгкой борьбе за равенство, но с каждым разом их цена была всё выше.
— И эти ещё распелись, — недовольно сказала Лера в сторону открытого окна, за которым наперебой чирикали пернатые. — Конечно, у них нет срочняков! Раскудахтались тут! Весело им… Вот сейчас я вас… выключу! — заявила Лера и захлопнула окно. Кабинет погрузился в тишину.
"Вот если бы к нам с заказом обратилось туристическое агентство! Вот это тема!"
Лерочка часто мечтала о солнечной Кубе, загадочной Мексике... Кто знает, что она бы там нашла…
— Ладно, вернёмся к семейным узам, — сказала Лерочка и принялась писать рекламный текст заново. — О! — Вдруг её осенило. — А если представить семейную жизнь как путешествие по неизведанной стране с традициями, которые надо постигать, и тайнами, которые надо разгадывать. Вот это другое дело!
— Так и быть, пойте… — Лера открыла окно, и кабинет вновь наполнился чудесными птичьими трелями. Стремительный звук четырёх «клав» зазвучал, как аккомпанемент.
Я с незнакомцами не целуюсь
«Давненько я так тесно не общалась с мужчинами»,— недовольно подумала Тоня, ощущая локоть незнакомца у себя под лопаткой с одной стороны и холодный металл поручня с другой. Обычно она не ездила в час пик, но сегодня, задержавшись на работе из-за срочного заказа, пропустила свой автобус. Ждать не хотелось. Людской волной её прибило к поручню. Стойкое ощущение дежавю...
Подобное уже с ней было, причём даже детали совпадали: те же поручень и впивающийся локоть. Тоня вспомнила, как лет двадцать назад в аналогичной ситуации она слегка повернулась, чтобы выказать недовольство обладателю острого локтя, но неожиданно столкнулась с внимательным взглядом его серых, обрамлённых длинными пушистыми ресницами глаз, которые её рассматривали с нескрываемым любопытством. Через мгновение незнакомец сменил положение, и Тоня оказалась под защитой его невольных объятий, которые сдерживали натиск толпы. Стало так уютно и хорошо, что Тоня передумала возмущаться и закрыла глаза — до дома ещё далеко, можно и подремать. Мелькали остановки, менялись люди, а они так и стояли, тесно прижавшись друг к другу. Неожиданно на повороте автобус резко накренился, Тоня открыла глаза и с удивлением обнаружила, что пассажиров практически нет, а они с незнакомцем так и стоят в неприличной близости друг к другу. От неловкости она отпрянула от него и выскочила на остановке. На улице уже было довольно темно, и Тоня не сразу поняла, где очутилась.
— Можно Вас проводить домой? — она сразу узнала незнакомца, который, вероятно, вышел следом. Он приблизился к ней и заглянул в глаза. Тоне стало страшно. Молодой человек вдруг привлёк её к себе и поцеловал, жадно и даже болезненно.
— Я с незнакомцами не целуюсь! — выкрикнула Тоня, отчаянно вырываясь из его объятий.
— Вадим,— незамедлительно представился незнакомец.
— Очень приятно, — машинально ответила она.
— Теперь порядок? Продолжим?
Неожиданно для себя Тоня ответила на его поцелуй и на время выпала из реальности. Когда к остановке подъехал следующий автобус, Тоня опомнилась, выскользнула из объятий молодого человека и впрыгнула в последнюю дверь буквально перед её закрытием. Он сделал несколько быстрых шагов, пытаясь догнать автобус, но потом остановился. Тоня смотрела на него и пыталась понять: что же это было? Автобус всё удалялся, фигура за окном уменьшалась, и Тоня вдруг с сожалением поняла, что, вероятно, больше никогда не увидит этого человека…