Оглянувшись по сторонам, поняла, что мы в кабинете остались вдвоем, видимо Славика уже повели на аппаратные обследования.
- Да, конечно! – взволнованно отвечаю ему. – Что-то серьезное с сыном? – напрягшись, каждой клеточкой своего тела, задаю доктору главный вопрос.
- Нет, уверяю вас! – поспешил заверить меня мужчина. - С вашим сыном все в полном порядке.
С меня словно железобетонную плиту сняли, так легко стало, вдруг. Я столько времени провела в молитвах, а сколько записок порассовывала по всей «стене плача»**, чтобы когда-нибудь услышать эти слова.
- Я еще в прошлый раз, вам сказал, - продолжил доктор, - что можно приостановиться, не вижу больше целесообразности приезжать на реабилитации. Он полностью здоров. Просто наблюдайте за ним и поддерживайте, если потребуется.
- Я, всё же, предпочла бы, - решила высказать своё мнение, - чтобы наблюдение вели профессионалы. Тем более, вы когда-то сами сказали, что, в любой момент, нас может отбросить в самое начало. Любой стресс может пагубно сказаться на всей проделанной работе. И всё лечение может быть проделано зря!
- Светлана! – доктор выдохнул и сдержанно мне улыбнулся. – Уверяю вас! Нам не о чем больше беспокоиться. Этот разговор, про который вы сейчас вспомнили, состоялся у нас более десяти лет назад. Когда детская психика очень восприимчива и, в принципе, нестабильна. Проходят процессы ее становления. Укрепление, если проще говорить. Вячеслав прекрасно, и главное вовремя, завершает пубертат. Все тесты он прошел, как нормальный половозрелый молодой человек. Поверьте мне, больше нет необходимости мучать его поездками сюда и пребыванием в этих, набивших ему оскомину, стенах. Пусть мальчик проводит каникулы, как все нормальные дети-подростки. Гуляет, знакомится, заводит новых друзей, ездит в лагерь со сверстниками. Дайте ему уже жить полной жизнью. Пора уже забывать весь этот кошмар, который вы преодолевали все эти годы.
Не могу сказать, что слова доктора не радовали. Я была до одури счастлива слышать это.
Мой ребенок здоров! Я ждала этих слов, целых семнадцать лет.
Но все равно, где-то в глубине души, своим гнилым, корявым ногтем, меня ковырял страх.
А, вдруг! Вдруг, они что-то упустили?
- Вы боитесь! – утвердил Славин врач. Видимо, все эмоции в самых ярчайших красках проступили на моем лице.
- Очень! – ответила честно, смысла недоговаривать нет.
Доктор, какое-то время, смотрел на меня проницательным, понимающим взглядом. Долго изучал мою сгорбившуюся уставшую фигуру. Сцепленные в замок пальцы, нервно отбивающие глухую чечетку ступни.
- Я понимаю вас, - все же произносит участливым голосом, - но вам пора уже прекратить все это. Опасности больше нет. Давайте сделаем так! Я соберу все результаты сегодняшних тестом, анализов, результаты томографа, заключения по вашему сыну от других экспертов, которые наблюдают его сегодня. Лично перепроверю и проштудирую всё. Подготовлю для вас подробный отчет и, завтра же, мы его с вами обсудим.
- Спасибо вам, доктор, большое! – мне было приятно осознавать, что здесь не главное побольше выкачать денег. Прибывание в этих стенах стоит ОЧЕНЬ дорого. Эти люди, действительно, помогали и искренне радовались, когда их пациенты успешно завершали терапию.
- Пока, не за что! Но будьте готовы к тому, что вам не будет смысла здесь оставаться. Съездите лучше с сыном на отдых, проведите время вместе. Из разговоров с вашим сыном я понял, что вы мало видитесь, и он очень по вам скучает.
- Он говорил вам? – от этих слов мне стало немного неуютно, неловко.
- Нет, я это сам вижу, делаю выводы из общения с ним.
Я промолчала, мне нечего было сказать ему. Самой печально от этого факта.
- Завтра, Светлана, а я в этом не сомневаюсь, советую вам сразу отсюда отправиться в совместное приключение, - мужчина смотрит на меня с озорной, совсем мальчишеской, улыбкой. — Это будет гораздо значимее и полезнее, всех этих терапий. Поверьте, моему опыту.
И я верила, не было причин не верить. За эти годы Славин врач вполне оправдал себя, как лучший в этой области специалист. Мне так захотелось обнять этого серьезного седого мужчину, который мне практически в отцы годится, что еле сдерживала себя. Боялась, что такие вольности могут оскорбить его. Все же они более сдержаны в проявлении чувств.
- До завтра, - попрощалась с улыбкой. У него еще кроме нас много других пациентов.
Из его кабинета вышла с легким сердцем. Мой сын нормальный! Совершенно обычный молодой человек. Те сны оказались всего лишь моими страхами.
Пожалуй, позвоню завтра Женьке и скажу, что, вероятнее всего, составим им компанию на их отдыхе.