Карен не поднимала глаз от стола и сельдерея, который она кончала нарезать для салата.
– Я говорю вам это потому, что Мак испытывает по отношению к Элейн некое искаженное чувство долга, так что не ждите, что он честно расскажет вам всю эту историю. А помимо них двоих, только мы с его матерью знаем правду.
– И вы рассказали мне это, потому что я люблю его?
– И еще потому, что он любит вас, – искренне призналась Рита.
– Нет, он меня не любит, – ответила откровенностью на откровенность Карен.
– Мы с ним даже не помолвлены. Он нанял меня в качестве сопровождающей, чтобы… – Она остановилась, увидев улыбку на лице Риты.
– Взгляните на вещи реально, Карен. Маку не надо нанимать женщину для чего бы то ни было. Женщины совершают ради него самые немыслимые поступки, где бы он ни появлялся. Его мать жалуется, что работающие у него женщины постоянно предъявляют на него права. У него даже есть две женщины – начальницы отделов, которые дошли до такого безумия, что всякий раз, когда он дает им поручение, они считают это проявлением любви к ним. Его мать советует ему уволить дурочек, но Мак чересчур мягкосердечен, чтобы пойти на такие меры. Поэтому он платит им хорошую зарплату, но всю работу делает сам – А эти дамы жалуются всем и каждому, что он не желает ни с кем делиться ответственностью, – добавила Карен.
– Возможно, так оно и есть, но Мак всегда берет вину на себя, только бы не обидеть женщину. Его мать хотела открыть всем глаза на Элейн, но он запретил ей. Мак – человек иной, прошлой эпохи.
– Да, – согласилась Карен, – я тоже так считаю.
– Ну вот, легка на помине, – сказала Рита – Подъехала машина, это наверняка Элейн. Не падайте духом, Карен! Идите туда и…
Карен посмотрела в окно. Прибытие Элейн остановило футбольную игру, так как все без исключения мужчины бросились к машине, чтобы помочь выйти элегантной, прекрасной, изысканной Элейн, сидевшей на заднем сиденье длинного черного лимузина. И возглавлял толпу мужчин Макаллистер Таггерт.
– Прошу извинить меня, но я.. я… – Карен не могла придумать, что сказать в свое оправдание, и, повернувшись, выбежала из кухни, поднялась вверх по лестнице и скрылась в своей комнате.
Глава 5
Через полчаса Карен пришла к выводу, что овладела своими эмоциями и может встретиться с Элейн без опасения, что вонзит нож в холодное сердце изменницы. К несчастью, стоило ей выйти за дверь, как она нос к носу столкнулась с Элейн, которая шла по коридору в сопровождении двух верных рыцарей – Стива и Мака.
Вблизи Элейн казалась еще красивее, чем на расстоянии. Она была высокой стройной блондинкой, надменной и знающей себе цену, и рядом с ней Карен почувствовала себя незаметной серой мышкой. Элейн полностью отвечала представлениям Карен о той женщине, какую выберет себе в жены Макаллистер Таггерт. Несомненно, ее отец был послом в какой-нибудь далекой экзотической стране, а сама она обладала дипломом в некой отвлеченной и никому не нужной области, например, такой, как китайская философия.
Стоило вам посмотреть на Элейн, и вы превращались в замарашку из хлева, в комбинезоне, с вилами в руках и с соломой, запутавшейся в волосах. Нужно ли удивляться, что Мак влюбился в нее по уши.
Элейн остановилась и бросила на Мака испепеляющий взгляд, из категории взглядов, что способны растопить ледяные торосы Антарктики, а Мак ответил ей преданным взглядом потерявшегося щенка, вновь обретшего свою хозяйку. «Он по-прежнему любит ее», – подумала Карен и, несмотря на решение сдерживаться, задохнулась от ярости.
Стив представил Карен как невесту Мака и тут же убежал с мячом в руках, оставив их втроем.
– Все еще ищешь женщину, которая бы вышла за тебя? – тихим, полным яда голосом спросила Элейн, глядя на Мака и не обращая внимания на Карен, будто ее вообще не существовало.
– А вы все еще платите мужчинам, чтобы они женились на вас, Элейн? нанесла ответный удар Карен и с удовольствием отметила, что невозмутимое лицо Элейн вдруг исказила гримаса и она повернулась и побежала вниз по лестнице.
Видно, Элейн вообразила, что ее секрет будет вечным и что она может издеваться над Маком, когда ей заблагорассудится!
Но Карен не представляла, как отреагирует на ее выпад Мак. Он же схватил ее за руку своей железной рукой и, несмотря на сопротивление, втащил ее в «их» комнату Захлопнув дверь, он повернулся к Карен.
– Мне это не нравится, так и знайте! – объявил он, приблизив свое лицо к ее лицу. – То, что произошло у нас с Элейн, касается только нас, и никто не имеет права вмешиваться, и я не позволю вам и никому другому смеяться над ней.
Карен выпрямилась во весь свой рост и приказала себе успокоиться, иначе она упадет на кровать и расплачется. Что ей за дело, если Макаллистер Таггерт влюблен в женщину, которая делает из него всеобщее посмешище!
– Конечно, мистер Таггерт, – сказала она сухо и повернулась, чтобы уйти из комнаты.
Но Мак схватил ее, прижал к стене и начал жадно целовать. Какой-то миг Карен из гордости сопротивлялась, но очень скоро сама еще теснее прильнула к нему, запустила одну руку в его волосы, а пальцами другой впилась ему в спину.
– Я вас ненавижу, – успела объявить она, пока он целовал ее в шею, а его руки путешествовали по всему ее телу.
– Знаю. Ты так же ненавидишь меня, как я тебя Как это случилось, она не могла понять даже потом, но только что, одетые, они целовались у стены и вдруг, уже голые, извивались на кровати. Карен жила в воздержании больше двух лет, и ей это удавалось лишь потому, что она подавляла все плотские желания. Но злость на Мака и радость от его неожиданных ласк, это странное сочетание противоположностей, заставили ее вспыхнуть огнем и дать себе волю.
Все произошло очень быстро, но в те короткие мгновения настольная лампа успела с грохотом свалиться на пол, Карен упала с кровати, и Мак поднял ее, так что ее ноги оказались на полу, а спина на кровати.
Мак оказался достойным противником, и его страсть не уступала ее собственной; он с силой вошел в нее, но потом смягчил напор, прижавшись губами к ее губам, чтобы заглушить ее стон.
Когда Мак уже был внутри, Карен обхватила его ногами и как можно теснее прижала к себе, словно опасаясь, что он может вырваться, при этом сердце ее стучало так сильно, что почти выскакивало из груди, а дыхание было хриплым и прерывистым.
Прошло несколько минут, прежде чем она вновь обрела способность ясно мыслить, а также чувствовать смущение и стыд. Что он о ней подумает? Бедная, необразованная, неприметная секретарша, готовая на все ради своего босса.
– Пожалуйста, – попросила она, – дайте мне встать. Мак медленно поднял голову и посмотрел на нее, а когда она отвернулась, он взял ее за подбородок и снова повернул к себе, чтобы видеть ее глаза.