— Спрашивать не имеет смысла, Гэбриел. По тебе же видно, что ты обеспеченный мужчина.
Футболка от Burberry, часы Rolex, автомобиль Ferrari, — и это меньшее, что я успела заметить за время нашего общения. Мои слова позабавили мужчину ещё больше:
— Ну, и ты явно не бедствуешь, пташка.
В свою очередь необычные глаза не упустили из виду моё платье от Marc Jacobs и забрызганные грязью, но всё-таки туфли от Dior.
— Ты — предприниматель? — сделала вид, что пропустила его слова мимо ушей, и, заметив подтверждающий кивок, хихикнула. — Это было легко угадать, хотя мне сложно представить тебя в душном офисе с бумагами в одной руке и калькулятором в другой.
Гэбриел фыркнул:
— У тебя странные представления о бизнесменах.
Разве?
— Сужу по своему отцу, — честно призналась и неловко улыбнулась, вновь чувствуя себя глупой. Это же ненормально, каждый раз чувствовать себя глупой при этом мужчине!
— Его рабочий стол заполнен всевозможными бумагами, книжные стеллажи — папками, а во внутреннем кармане пиджака отец носит калькулятор. Его мобильный телефон вечно «занят», а кабинет закрыт с внутренней стороны.
Рассмеялась при виде вытянувшегося лица мужчины, однако он неожиданно с одобрением кивнул:
— Звучит немного фанатично, но, думаю, не будь твой отец отъявленным трудоголиком, не добился бы успеха.
— Это точно! — широко улыбнулась и, окончательно расслабившись, вбила в навигатор адрес родительского гнёздышка.
Автомобиль остановился на безлюдном светофоре, и я вновь почувствовала волнение, когда ледяной взгляд ощутимо «полоснул» по моему лицу:
— Так, с моей профессией разобрались, а что на счёт тебя?
Развернулась корпусом к мужчине и лукаво прищурила глаза:
— Я представляю высокую моду.
Брови Гэбриела иронично выгнулись:
— Судя по твоим беленьким пальчикам, ты явно не швея.
В притворном возмущении ткнула кулаком в плечо мужчины:
— Хорошо-хорошо! Может, манекенщица?
Открестилась от посмеивающегося сталкера и наглядно отодвинулась на кресле как можно дальше к окну:
— Я — фотомодель! — отчеканила, наблюдая за издевательскими ухмылками. — И ещё очень отходчивая, так что тебе повезло. Считай, уже забыла нанесённое профессиональное оскорбление.
Мужчина поднял руки в знак защиты:
— И в мыслях не было оскорблять, — автомобиль тронулся с места, и в салоне повисла тишина, которая не то, чтобы напрягала… Скорее чувствовалось, что каждому из нас было что сказать или спросить, но предпочтение отдавали молчанию. Мы будто медленно и с особой осторожностью нащупывали границы дозволенного и не решались выходить за пределы, не имея понятия о возможных последствиях.
Гэбриел, наконец, включил радио, но не одна из радиостанций не удовлетворила его вкус, раз он активно переключал одну за другой. От подобного микса у меня характерно начали пульсировать виски и, уловив мотивы любимой песни, воскликнула:
— Не переключай!
Мужчина в заинтересованности склонил голову набок, видимо, оценивая музыкальную композицию. Я же радовалась возможности заполнить повисшее между нами молчание и принялась пританцовывать, задействовав корпус своего тела.
Латиноамериканские мотивы песни «Chantaje» увеличили градус в салоне автомобиля, и это почувствовала не только я, раз Гэбриел чуть опустил окно.
Морозный воздух окутал мурашками тело, напоминая о коротком платье и моих слишком активных движениях, которые оголили бёдра до уровня «выше дозволенного». Поправила платье и с нескрываемым интересом разглядывала проносившиеся за окном кирпичные здания. Много кирпичных зданий, так не похожих на современную инфраструктуру столичных городов. За это и любила Неаполь, и благодарила родителей за то, что с появлением денег не перебрались в город «подороже», а обосновались на яркой и самобытной территории Италии.
— Ты успел осмотреть город? — поинтересовалась, когда любимую песню сменила зажигательная, но для меня менее интересная композиция.
— Немного, — охотно ответил мужчина, явно предпочитая разговор моим танцам и пению. — Побывал на площади Пьяцца-дель-Плебишито и, на удивление, мне понравилась величественная обстановка: мрамор, золото… Неплохо.
— На удивление? — зацепилась за слова, вызывая едва уловимую улыбку на губах собеседника:
— Неаполь не мой город, к сожалению.
В нескрываемой заинтересованности развернулась к мужчине и выжидающе приподняла брови, требуя подробностей. И да, он непривычно сделался разговорчивым:
— Город слишком шумный, грязный и со всех улиц разит рыбой, жарящимся маслом и табаком.
— Запах рыбы действительно отвратный, — вынужденно согласилась. — Но чего ты ожидал от припортового города? В центре с этим получше, да и архитектура живописнее. Город прекрасный!