— Значит, модель, — усмехнулся и, приподнявшись на диване, схватил со столика конверт с фотографиями. — Чёрт возьми, Лео, зачем ты распечатал фотографии всего семейства Бесьяно?
— Врага надо знать в лицо.
Призадумался на мгновение и кивнул, удовлетворённый подобной формулировкой. В моих руках оказалось несколько фотографий с изображением дочерей, сыновей и жены мистера Бесьяно, даже безобидного вида пёс смотрел на меня с фотографии, причудливо высунув язык.
Семейство Бесьяно — моя головная боль на протяжении полугода. Сначала я — основатель частного клуба «Аквариум» в самом сердце Нью-Йорка, лизал зад старику Бесьяно, надеясь на заключение выгодного договора франшизы. Черти адовы, мой язык ещё никогда так не уставал! Пришлось обзавестись невестой, чтобы старикан — семьянин до мозга костей, помог мне обосноваться в Европе и расширить сеть ночных клубов. Я даже планировал лелеять репутацию безупречного мужа на протяжении нескольких лет, лишь бы не спугнуть итальянца.
Всё тщетно! Один промах, и мистер Бесьяно дал мне пинок под зад, развернул в противоположную сторону от Европы и напоследок пустил слушок о «лживом и подлом американце». Лживый и подлый американец — это я, и я, чёрт возьми, проклинал тот день, когда совершил единственный промах в идеальном плане.
Я встретил девушку и потерял контроль. Нет, не над собой, а над невестой, над новой любовницей, над всей херней, которую романтики называют «влюблённость». Именно эта гадкая «влюблённость» подтолкнула недолюбовницу отомстить за задетые чувства, натравив на мой клуб внеплановые проверки, за которыми последовало нашествие федералов и, как итог, всплыла вся подноготная моего заведения. Мягко выражаясь, не самая легальная подноготная, заставившая меня отправить клуб на «реконструкцию» и быстро смотаться в Европу. В Италию. Конечно же, в Италию, поближе к наполированному заду мистера Бесьяно.
— Симпатичная, — задумчиво протянул, разглядывая изображение кудрявой брюнетки, и прочитал на обратной стороне фотокарточки. — Людовика Бесьяно.
Мне нравились красивые люди. С красивыми людьми приятно общаться, но ещё приятнее иметь дело с умным человеком. Если на моём пути встречались красивые и умные люди, то я готов был петь оды столь редкостным экземплярам земного шара.
Оды я пел гадко, потому что практики не хватало, отсюда и вера в красивых и умных людей пропала.
Вот и сейчас, рассматривая фотографию красивой девушки, чьи черты лица приглянулись моему придирчивому вкусу, я не лелеял особых надежд на наличие серого вещества в её мозгу.
— Симпатичная, — согласился Лео и поторопил. — Просмотри фотки Бьянки. Это важнее.
Отыскал фотографию модели и нахмурился. На меня смотрела белокожая молоденькая девушка с россыпью веснушек на лице. У неё довольно крупный кончик носа, крупные глаза янтарного цвета, крупные губы, природой неестественно растянутые вширь, широкий лоб и густые брови, близко посаженные к переносице.
Повертел фотографию в пальцах и непонимающе уставился на Лео:
— Посимпатичнее не нашлось, да? Почему именно Бьянка?
— К ней легче всего подступиться, — удивился мужчина и принялся загибать пальцы. — Она тусовщица, завсегдатай ночных клубов, к тому же в отношениях не состоит.
Вернул внимание на фотографию Людовики:
— Что с ней не так?
— Она замужем.
Не аргумент, но Лео был настроен категорично, отчего я быстро перелистал фотографию, пока не зацепился за ещё одну симпатичную мордашку:
— Агнеса Бесьяно, — улыбнулся, отмечая красивый разрез глаз и идеальные пропорции тела. Лео поспешил стереть улыбку с моего лица:
— С ней будут сложности. Она очень закрытая девушка: полностью ушла в философские науки и, по последним данным, предпочитает мужчинам трактаты Аристотеля.
Ещё одна из сестёр показалась мне хуже Бьянки, и я в отчаянии выпотрошил всё содержимое конверта:
— Где пятая из дочерей?
— Гэбриел, ей восемь лет, и это статья.
Громко выругался и принял сидячее положение на диване, вынужденно возвращая взгляд на фотографию Бьянки. Лео видел моё неудовольствие, поэтому поспешил к бару:
— Могу тебя утешить: Бьянка — любимая дочь мистера Бесьяно. Это отмечают все приближённые к семье.
Сработало! Улыбка обосновалась на моих губах, и я задумчиво почесал подбородок:
— Значит, беленькими ручками любимой дочки будем управлять мистером Бесьяно. Для любимицы он же постарается, не так ли?