— Да, дядя обещал на первое время устроить к своему другу, в одну оценочную компанию. Они как раз заинтересованы в молодой крови.
Гэбриел задумчиво склонил голову:
— Я знаю несколько более-менее влиятельных оценочных фирм. Случайно тебя не под крыло старика Прайса подбросили?
Друг осушил стакан пива и перевернул его, демонстрируя нам не единой капли. Мы заслуженно поаплодировали под его задорный смех.
— Не-е-т, это не Прайс. Дай-ка вспомнить… — отсмеявшись, Адриано забарабанил пальцами по поверхности стола. — Вспомнил! Мистер Хилл, может, знаешь такого?
Пожалуй, я впервые видела Гэбриела искренне шокированным. Он не старался скрыть своего изумления, переводя взгляд с парня на шот в своей руке и обратно.
— Мистер Хилл… — пропел он и рассмеялся. — Это же мой заклятый друг!
— Заклятый друг? — переспросила я, не понимая подобный формулировки. — Разве друг может быть заклятым?
— Это непостижимые американские идиомы, — нашёл с объяснением Адриано, на что сталкер вновь рассмеялся. Он не стал ни подтверждать, ни опровергать догадки, поднимая третий по счёту шот над столом:
— За встречу! — не отрывая своего изумительного взгляда от Адриано, с улыбкой добавил. — Без лукавства, синьор Моретти, я рад знакомству!
Адриано с готовностью поддержал сталкера, и я решила не отставать, быстро подхватывая свою порцию шота. Громкий звон бокалов, наши искрящиеся от лёгкого опьянения глаза, и моё запоздалое озарение:
— Ты же за рулём! — воскликнула я и, перевалившись через стол, дала другу подзатыльник. — Больше ни глотка, иначе никуда с тобой не поеду!
Не успела приземлиться обратно на стул, как ощутила на своей ягодице мужскую ладонь, властно оставившую ожог на моей коже. Даже через платье чувствовала огонь и, покосившись на сталкера, прищурилась:
— Ты тоже напрашиваешься, — поцокала языком и, удобнее устроившись на стуле, развернулась к мужчине. Его ладонь медленно продвигалась вверх от коленки по бедру, затронула внутреннюю поверхность бедра и без труда заставила мои ноги немного разомкнуться, чтобы беспрепятственно продолжить путь. Бросила взгляд на соседние столики, посетители за которыми вовсе не обращали внимания на нас, и уж тем более не помышляли заглянуть к нам под стол.
Длинные пальцы достигли кружева моего белья, и я не нарочно, поддаваясь внутренним инстинктам, скрестила ноги. Гэбриел понимающе улыбнулся, а я в смятении посмотрела на Адриано. Он, как и все, был увлечён сценой, на которой малоизвестная музыкальная группа исполняла каверы на популярные песни.
Мне же было это не интересно. Куда занимательнее проделки умелых пальцев, бесцеремонно ласкающих меня под столом, и поцелуи, с которыми я накинулась на сталкера.
— Гэбриел, — прохрипела ему на ухо, когда пальцы в неспешном ритме ласкали меня через ткань кружево и не думали ускоряться, заставляя претерпевать изнывающую тягу внизу живота. Меня нисколько не смущал факт, что пальцы Гэбриела утопали в обилии моей влажности, а на против нас сидел мой друг, что в принципе считалось извращением. В этот момент важным было одно — чтобы Гэбриел не останавливался и не оставил меня возбуждённую до предела без обещанной разрядки. А его взгляд полон обещания!
— Ребят!
От громкого восклицания незнакомцев я резко дёрнулась и отпрянула от сталкера, собственноручно лишив себя удовольствия. Чёрт!
— Может, разогреем этот танцпол? — к нам обратился парень, который оторвался от своей весёлой компании и потянул Адриано в сторону скопившейся толпы. — Сегодня никто не будет сидеть. Всю ночь на ногах! Всю ночь!
Адриано поднялся из-за стола и, явно воодушевлённый подобной перспективой, ухватил меня за руку:
— Вперёд!
— Сейчас присоединимся! — подмигнула другу, ненавязчиво вырываясь из его «объятий», и лукаво посмотрела на Гэбриела. — Ты у меня в долгу, сталкер.
Гэбриел вызывающе выгнул бровь:
— Боюсь уточнять, пташка.
— Два долга, — заявила без права на апелляцию и наклонилась к его уху, горячо зашептав. — Ты с первой нашей встречи должен мне танец и… трахнуть меня.
Необычные глаза сощурились, и сталкер поднялся на ноги, нависая надо мной во всей своей холодной красоте. Лёгкая улыбка блуждала на его влажных губах, не отошедших от буйства нашего поцелуя, и он внимательно вглядывался в моё лицо. Гиперчувствительной кожей ощущала прикосновение его взгляда на каждом миллиметре моего лица и была не в силах контролировать свой очередной порыв. Приблизилась вплотную и пристала на цыпочки, желая вновь ощутить вкус мужских губ. Однако Гэбриел остановил, напрочь выбив почву из-под ног следующими словами:
— Ты сегодня особенно красива, пташка.
Никогда раньше не получала от него комплиментов касаемо внешности, поэтому мой ступор был объясним. Чуть было не ляпнула глупый вопрос: «Правда?», благо радостный Адриано вклинился между нами и обнял за плечи:
— Чего стоим? Вы не в курсе правил? Кто не танцует, тот пьёт пять шотов текилы и слизывает соль со складок того чудного синьора!
Мы синхронно посмотрели, куда указывал веселящийся друг, и увидели развалившегося на барной стойке толстяка, огромное пузо которого в действительности было усыпано солью. Прыснула не столько от увиденного, сколько от пришедшей на ум ассоциации: уж очень этот синьор напомнил шоколадные конфеты, покрытые кокосовой стружкой.
Песня «The heart get no sleep» гремела на весь паб, эхом разносилась по самому длинному пляжу страны и не давала спать местным жителям. Музыкальная группа отлично справлялась со своей задачей: перепела песню с не меньшим драйвом, с не меньшей страстью, чем звучал оригинал.
Я — завсегдатай любимого клуба, который мог протанцевать всю ночь и на утро не чувствовать боль ни в ногах, ни в голове. Однако перерыва в несколько недель было достаточно, чтобы я позабыла этого чувства — чувства, когда голова отключалась, а тело повиновалось исключительно музыке и царившей атмосфере.
Ворваться в это безумие с новыми силами — это то, что я сделала с особым энтузиазмом, прыгая в танце до самого потолка, обнимая незнакомых людей в порыве всеобщего веселья и праздника. Каждый в этом пабе вёл себя так, будто сегодня его день рождения, то и дело выкрикивая: «Всем текилы!», разумеется, за его же счёт.
Я осушила несколько шотов в подряд, тем самым обогнав миловидную девушку в этом конкурсе, и радостно забарабанила кулаками по барной стойке:
— Чемпион! — воскликнула я и дала «пять» бармену, ощущая на своей талии кольцо мужских рук, сместивших меня с барного стула.
— Я не пьяна, — рассмеялась и обняла сталкера за шею, заглядывая в его глаза. А вот в них пылал опасный огонёк, увидеть который вовсе не ожидала. Очередной смех сотряс мою грудную клетку:
— А вот ты поплыл, — хохотала, пальцами очерчивая морщинки во внешних уголках его глаз. — Интересно, ты, когда пьянеешь, то буянишь или отключаешься?
Гэбриел показано призадумался:
— Я начинаю разговаривать сам с собой на философские темы.
В удивлении уставилась на мужчину, не понимая: шутит он или нет. Видимо, не шутил, и я вновь расхохоталась:
— Оу-у, почему сам с собой? Это грустно. Дай мне полчаса, я осушу половину бара и с удовольствием присоединюсь к увлекательному разговору!
Мужские руки притянули ближе к крепкому телу, буквально впечатывая в груду мышц, лишая возможности глотнуть свежий воздух. Вместо этого пропускала в лёгкие горячее дыхание Гэбриела и сетовала на свой маленький рост, из-за которого вынуждена тянуться к желанным губам.
— Можем не тратить время на разговоры, — предложила и бросила лукавый взгляд на Адриано, чьё внимание полностью сконцентрировалось на симпатичной, подвыпившей мордашке.
— Этот вариант мне нравится больше, — пробормотал в губы сталкер и поцеловал, властно врываясь языком в мой рот. Гостеприимно встретила его язык и не сдержала протяжного стона, когда наши языки в эротичном танце подстроились под играющую в пабе музыку.
Тут же стало душно, а внизу живота слишком горячо, мокро и провокационно, отчего я прервала поцелуй и всмотрелась в потемневшие глаза:
— Хочу тебя, Гэбриел.
Почувствовала горячее прикосновение на своём локте, медленно спускающееся к кисти и опалившее подрагивающие пальцы.
— Идём.