Гарри находился тут один, если не считать…
Гарри увидел, что под одним из столов лежат две твари, размером с грудного ребенка, потерянные и позабытые, и отшатнулся. У них отсутствовала кожа, вид был кровавый, обнаженный и изуродованный. Омерзительные, они беспомощно хватали ртами воздух и с тоской тянулись друг к другу.
Один их вид вызывал у Гарри тошноту и беспокойство. Что-то в них пробуждало в нем ощущение мурашек, бегущих по коже.
— Ты не сможешь им помочь.
Услышав голос, Гарри оцепенел, а затем стремительно развернулся.
За его спиной стояли Эдриан Пьюси, Колин Криви и Флёр Делакур. Все в мантиях темно-синего цвета. Флёр, прекрасная, как и в его воспоминаниях, но Гарри шокировало то, насколько юными выглядели Эдриан и Колин.
Он всегда помнил Эдриана как кого-то старше и взрослее, но Пьюси умер, будучи почти на два года моложе нынешнего возраста Гарри. Его поразило, что Эдриан выглядел ребенком.
Колин и вовсе казался крошечным.
Гарри задумался, не обижены ли они на него.
— Все вы мертвы, — прямо заявил им Гарри.
— Изумительное умозаключение, — с ухмылочкой ответил Эдриан. — Солнце яркое, по ночам темно… какими еще сокровищами мысли ты хотел бы с нами поделиться?
Гарри забыл о том, насколько едок мог быть Пьюси. Он предположил, что у воспоминаний есть свойство идеализации умерших.
— Не слушай эго, — сказала Флёр. — Да, мы мертвы. Уверена, у тебя полно вопросов.
Колин таращился на две фигуры под стволом, затем развернулся и заметил:
— Может, поговорим немного в стороне от этих?
Гарри кивнул, и все они медленно перешли в другой конец Большого зала.
Флёр уселась прямо напротив камина, и Колин устроился рядом с ней. Адриан остался стоять, выжидающе разглядывая Поттера.
Гарри ощутил жжение в глазах, непривычную влагу на щеках и сказал:
— Мне так жаль… очень, очень жаль.
— С какой стати? — спросил Эдриан, продолжая внимательно разглядывать его.
— Я не смог спасти тебя… никого из вас, — с несчастным видом признался Гарри. — Я пытался… пытался, клянусь, но так и не смог.
— Мой выбор — только мой, — ответил Эдриан. — Он часть меня, неспособность смотреть, как обижают других, когда я мог вмешаться и все прекратить. Убеги я и оставь своих друзей умирать, то потом никогда не простил бы сам себя.
Флёр деликатно откашлялась.
— Я знала, что есть шанс погибнуть во время Турнира. Я не знала, что умру уже после и буду жалеть о той жизни, которую не прожила с сестрой, но не ты отправил меня сюда. Они отправили.
Она оглянулась назад, в направлении стола, под которым лежали два уродца.
— А всё-таки кто они такие? — спросил Гарри.
— Тут мы точно не эксперты, — заметил Эдриан. — Знаем только то, что нам сообщили. Похоже, когда вы вдвоем погибли, ты притащил с собой обе части Волдеморта.
Гарри моргнул. Обе части?
Ему потребовалось мгновение на осознание: он притащил осколок души, находившимся в нем самом, и душу лорда Волдеморта, который в то же самое время убил Гарри.
— Они не смогут воссоединиться? — поинтересовался Гарри.
Флёр покачала головой.
— Они всегда будут жаждать воссоединения, всем нутром, но что сделано — нельзя отменить, по крайней мере без искреннего раскаяния, на которое обе его части просто неспособны.
— Стало быть, я умер? — спросил Гарри.
Ни в одной из предыдущих перезагрузок у него не случалось никаких видений, Большого зала или чего-то еще. Если Гарри умер, то не хотел тянуть резину и встретить уже припасенную для него судьбу. Он устал жить в бесконечной петле и надеялся, что на другой стороне окажется лучше.
Оказаться вечно запертым в бесконечных перезагрузках, вот так Гарри представлял себе ад.
С учетом того, что он не считал себя особенно хорошим человеком, то, как подозревал Гарри, возможно, именно туда ему и предстояло отправиться при любом раскладе.
— Да и нет, — сообщил Колин и ухмыльнулся Гарри. — Можно сказать, что ты где-то между.
— Стало быть, я не умер… но мог бы?
— Тебе решать, приятель, — добавил Эдриан. — Можешь отбросить все проблемы и отправиться с нами или можешь вернуться. Полностью на твое усмотрение.
Ни в одной из перезагрузок никогда никто не давал Гарри выбора. Большую часть его жизни этот самый выбор просто отсутствовал. Он отскакивал от одного к другому, решения принимали взрослые, и его собственное участие всегда оставалось в пределах, навязанных ему другими.
Все это оказалось немного чересчур. Одно вот это решение окажется влияние на всю его оставшуюся… жизнь? Существование?