Иногда она сомневалась, что вообще с ним знакома. В каком-то смысле она никогда его не знала. Часть ее с нетерпением предвкушала возможность узнать Гарри — задача, на которую, скорее всего, потребовалась бы вся жизнь.
Гермиона некоторое время стояла и молча наблюдала, как заходит солнце. Гарри стоял рядом с ней, и для такого пребывания на открытом месте, без попыток скрыть свое настоящее лицо, ему потребовалась бы изрядная уверенность в том, что данное место отрезано от остального мира.
— Я скрыл нас обоих чарами хамелеона, — пояснил Гарри, узрев выражение ее лица.
Он не смог бы пробиться через ее щиты окклюмента, и это означало, что Гарри достаточно хорошо знал Гермиону, чтобы понять, о чем она собирается спросить. Все это слегка пугало.
— Так что, куда отправишься дальше? — спросила она.
На самом деле она собиралась спросить о том, куда они отправятся, но в кои-то веки он не понял истинного смысла ее вопроса.
— Собираюсь отправиться в университет, — ответил Гарри.
— Чего?
— Я изучал не только магию, — пояснил он. — Я усердно занимался и изучал маггловские предметы, чтобы поступить в университет.
— Но зачем?
В жизни Гермионы было время, когда мысль о том, чтобы поступить в университет, не звучала вопросом. Поступление являлось неизбежным развитием жизни умной девочки, нечто такое, чему предстояло просто произойти после окончания школы.
Волшебный мир, казалось, словно специально создали, чтобы помешать подобному. После одиннадцати лет — никакого обучения, которое не касалось бы магии, и это означало, что волшебники, возжелавшие вернуться в мир магглов, оказались бы прискорбно не готовыми к нему.
Только безумец смог бы нагнать шесть лет образования за два года, одновременно с этим изучая другие разновидности магии и открывая различные дела для подработок на стороне.
— Они пытаются изолировать нас от магглов, — сказал Гарри. — Но я считаю, что объединение магии и науки станет следующим великим прорывом, который наконец-то вытащит нас из средневековья.
— Так что ты будешь изучать? — поинтересовалась Гермиона.
— Химию, — ответил Гарри. — И, может быть, немного физику.
— Создание новой магии опасно, — заметила Гермиона. — Именно так погибла мама Луны.
Гарри ухмыльнулся.
— Полагаю, что я просто рисковый человек. Дело в следующем: я не смогу изучить все. Никто не сможет выучить достаточно, чтобы в одиночку произвести действительно фундаментальные изменения в самой сущности теории магии.
— К чему ты ведешь? — спросила Гермиона.
— Мне нужны действительно умные, по-настоящему мотивированные люди, которые последуют за мной и будут изучать другие вещи... медицину, биологию... чистые науки. Мне кажется, что волшебники слишком долго работали в одиночку. Нам потребуется научно-исследовательский центр, для создания вещей, которые не придумали бы сами ни магглы, ни волшебники.
— И ты хочешь, чтобы я стала одной из них?
— Когда я думаю об умных и мотивированных людях, твое имя в первой строчке каждого списка.
Гермиона надеялась на романтические выходные, но Гарри сейчас говорил о чем-то совершенно ином. Очень трудно будет нагнать все то, что она пропустила. В то же время ей почему-то импонировал такой вызов.
Министерство давно уже ограничивало то, какую магию можно исследовать. Все, чего не одобряли в министерство, объявлялось темным. С некоторыми из их определений Гермиона соглашалась, но с другими нет.
Предложенное Гарри, скорее всего, окажется незаконным или станет таковым вскоре после того, как министерство обнаружит, чем они занимаются. Министерство хотело создать мир, в котором волшебники не смогли бы жить в мире магглов.
Самыми опасными волшебниками для министерства являлись те, что могли бесследно раствориться в маггловском мире.
— Ты же знаешь, что от всего этого будут проблемы, да? — спросила Гермиона.
Гарри осклабился.
Вздохнув, Гермиона продолжила:
— Полагаю, ты хотел бы, чтобы я занималась всем этим дополнительным обучением в свое свободное время?
— Перепроверяй свои работы на пару раз меньше, и у тебя будет полно времени.
— Ладно, — ответила Гермиона, притворяясь раздраженной.
Конечно, Гарри тут же раскусил ее.
— Готова к тем выходным, что я обещал тебе?
Гермиона оглянулась на пляжный дом, и пришел ее черед ухмыляться.
— Давай наперегонки, — предложил Гарри.
Гермиона, хохоча, погналась за ним по песку. Жизнь с Гарри никогда не станет простой, но она видела, что он все больше и больше начал расслабляться и наслаждаться этой самой жизнью. Тень темного прошлого навсегда останется с ним, но он учился мириться с ней.