— Ну, жил, — сказал Гарри.
— Ты продвинулся… весьма и весьма. — Флитвик насупился. — Хотел бы я встретиться с твоим наставником, если он, конечно, есть, и узнать, как он умудрился уместить шесть месяцев подготовки в две недели.
Гарри застыл как изваяние. Не то чтобы Флитвик действительно был его единственным наставником, но любой другой ответ прозвучал бы как ложь. Он судорожно искал подходящий.
— Я поставлю под удар семью того, кто наставлял меня, если раскрою его личность.
Хоть Уизли и подозревал о его дружбе с Пьюси, но об их тренировках Гарри никому не рассказывал. После всего, что произошло, будет подло еще и наслать опасность на его семью.
— Как только закончим, я надеюсь передать весточку и поговорить с ним как-нибудь при случае. Каковы бы ни были методы обучения, они очень эффективны.
— Сомневаюсь, — невесело произнес Гарри после недолгого молчания, — что они кому-либо понравятся. Условия тренировок, я бы сказал… ужасны. Я не рекомендую их никому, если не стоит вопрос жизни и смерти.
— Если ты продолжишь в том же духе, то станешь волшебником, с которым придется считаться.
Глаза Флитвика выражали сочувствие, но слова едва ли были нежны.
Гарри был склонен не согласиться с профессором. Застрять на тридцать лет в тринадцатилетнем теле, повторяя один и тот же год, — один из сценариев его ночных кошмаров.
То, как он показал себя в схватке с Квирреллом, его третий проигрыш одному и тому же человеку — все это никуда не годилось. Тренировок раз в неделю, даже у мастера, было явно недостаточно.
Беда в том, что никого хотя бы немного дружелюбного, вроде Адриана, среди змей не водилось. Но и он был не без греха. Жалость в его мотивации занимала не последнее место, как подозревал Поттер. Гарри выбирал учителя тщательно. Репутация Пьюси как честного и справедливого человека, не зацикленного на идеалах чистоты крови, выделяла его из десятков других.
Никто другой не подходил так же, как его покойный друг. У кого не было подозрительных связей, недоставало и храбрости ополчиться против факультета. У кого ее хватало, также были связи. Таким образом, у Гарри не получилось бы найти наставника, который не предаст его при первой же возможности.
Вариант обратиться к профессорам отпадал. Макгонагалл и Дамблдор слишком заняты. Мадам Хуч не питала к мальчику добрых чувств. И не похоже, что Спраут была дока в дуэлях. Профессор Синистра могла бы ему помочь, но Гарри мало что знал о ней, и вряд ли у него получилось бы раздобыть больше информации и впредь.
Не то чтобы остальные профессора были ему более знакомы… включая Хагрида, возвышающегося и громыхающего за главным столом. Гарри не знал ни возраста дракона, спалившего хижину, ни времени, когда Хагрид получил яйцо.
Самое простое — почитать о драконах в библиотеке. Поттеру не был известен даже вид рептилии, хотя внешность он разглядеть успел. С этим ему могла помочь Гермиона; она с пугающей легкостью подхватывала в разговоре все, касающееся исследований. Подгадав подходящее время, когда Хагрид уже заимеет яйцо, Гарри разберется, что делать дальше.
Сначала надо бы сблизиться с привратником. Если Поттер заявится на его порог и потребует предъявить яйцо, которое Хагрид получил в тот же день, вряд ли получится его убедить.
Иногда слова били сильнее топора. И Гарри надеялся, что это был тот самый случай, потому что вряд ли какой топор действительно представлял опасность для этого мужчины.
Он попросил Невилла и Гермиону разузнать о привратнике, так как сделать это самому, с его-то репутацией, было достаточно проблематично: одногруппники с радостью поделятся его заинтересованностью с родителями, и Хагрида вполне могут уволить еще быстрее, чем в прошлый раз.
Гарри снял мантию-невидимку после того, как тщательно осмотрел округу, и постучался в дверь хижины Хагрида.
Ему ответил громкий лай, раздавшийся изнутри. Был ли это тот трёхглавый пес, вдруг подумалось Гарри. По информации, раздобытой Гермионой, Хагрид баловался разведением животных сомнительной легальности.
Непременно, из-за его полувеликаньей природы, в чем Гермиона была уверена, мало кто мог причинить ему вред. А Хагрид не вполне понимал, что люди поменьше не были настолько же стойкими, как он сам.
У Гарри засосало под ложечкой при звуках приближающегося лесника.
Вблизи Хагрид выглядел еще более громоздким, чем за профессорским столом. Он возвышался над Гарри прямо как тролль, что вызывало не самые приятные ассоциации. К тому же кожа полувеликанов была схожей с троллей в плане сопротивления магии, что не прибавляло храбрости. Старое доброе Диффиндо тут мало чем помогло бы.