— Гарри? — произнес Хагрид удивленно.
— Здравствуй, Хагрид, — ответил тот с натянутой улыбкой, — я тут подумал прийти и навестить тебя. Я не вовремя?
Лицо лесника расплылось в широкой улыбке.
— Заходи!
Внутреннее убранство хижины представляло собой одну комнату, под потолком которой висели тушки куриц и фазанов. Зачем они ему, разве школьные эльфы не удовлетворяют его нужды? Если это так, то лучше бы привратнику пересмотреть свой трудовой контракт.
На открытом огне кипел медный чайник, а в углу стояла массивная кровать, покрытая лоскутным одеялом. Были другие непонятные вещи и ингредиенты, сделанные и обработанные грубо, но добротно.
— Я б раньше тебя позвал, но был занят поручением Дамблдора, — сказал Хагрид.
— Это как-то связано с Пожирателями Смерти, верно? — спросил Гарри. Если Дамблдор приглашал в Хогвартс своих сподвижников по прошлой войне, это вполне объясняло его явную некомпетентность в нормальном найме сотрудников.
Ведь воины не обязательно должны быть хорошими учителями.
— Да выкинь из головы. Дети врод’ь тебя не должны переживать о войне, — сказал Хагрид с видимым недовольством.
Гарри придержал при себе очевидное возражение. Как бы он или взрослые ни хотели, Мальчику-который-выжил не отвертеться от войны. И так будет до тех пор, пока одна из сторон не обретет покой в земле.
— По слухам, вы встречали моих родителей, когда они учились в Хогвартсе. Расскажите, пожалуйста, о них.
По его личному опыту, немногочисленные волшебники, знакомые с его родителями, были расположены посудачить о них в той же мере, как ненавистна была эта тема для тетушки. Растопить лед таким образом оказалось до невозможности легко, и к тому же в глубине души Гарри был рад побольше узнать о семье.
По вспыхнувшему блеску в глазах Хагрида Гарри понял, что нащупал верную тему для начала разговора. За следующие полчаса он узнал о своих родителях больше, чем от родственников за всю жизнь.
— ...Так у них был собственный дом? — спросил Гарри.
Оказывается, перед ним сидел человек, который привез его к Дурслям. Гарри впал в смятение. С одной стороны, это привело к одиннадцати годам, наполненным запретами и лишениями, в тесной каморке.
С другой — он бы к этому моменту скорее всего был бы по-настоящему мертв, если бы его не отправили к родственникам, либо застрял бы в бесконечной петле перерождений в теле младенца, которого убивают раз за разом, не способного сопротивляться и изменить свою судьбу. Который никогда бы не вырос, запертый в аду на земле, и не понял бы, чего в таком случае лишается.
— Да, махонький домишко в Годриковой Впадине.
— Что с ним произошло? — спросил Гарри.
— Сам-знаешь-кто… не оставил от него камня на камне.
— Но он все еще принадлежит мне, — полувопросительно произнес Поттер.
Он мог бы поинтересоваться стоимостью имущества, но вряд ли это прибавило бы очков в глазах привратника. И с его-то удачей могло статься, что дом давным-давно продан Дурслями, а вырученные деньги пошли на их ненаглядного Дадлика.
— Дак все лежит в твоем сейфе: и бумажки, и драгоценности, — поведал Хагрид ошеломительную новость. — Исполни’ца те семнадцать, и бу’шь располагать ими как вздумается.
— Моем… сейфе? — вкрадчиво сказал Гарри. — Шта?!
Как бы то ни было, несмотря на отсутствие яйца, поход к Хагриду вышел весьма продуктивным.
— Я и так завален учебой по самое не могу, — сказал ученик орлиного факультета. — Да и что мне будет, если я помогу тебе?
Это уже третий по счету рейвенкловец, которого просил о помощи Поттер. Ни один пока что не откликнулся.
— Следуя пророчеству, у меня есть все шансы победить Волдеморта. Из этого следует, что я — потенциально могущественный волшебник, — сказал Гарри. — И я запомню всех, кто был добр ко мне.
— И что с того? — сказал рейвенкловец. — Вот если бы ты планировал стать министром магии или обрести еще какую политическую силу… А так твоя личная сила не имеет смысла.
— Я запомню и врагов тоже… — сказал Гарри и тут же пожалел об этом. Орленыш гадко хихикнул.
— Первогодка угрожает, писаюсь от страха!
— Скажи это троллю, — сквозь зубы прошипел Гарри.
Рейвенкловец умолк, взглянул на него и быстро ретировался.
От очередного провала хотелось бить кулаком об стену. Надо было позаботиться об этом еще в прошлый раз. Тогда можно было бы отсеять несговорчивых и присмотреться поближе к более лояльным. И все-таки можно сказать, что некоторые вороны хотя бы шли на контакт.