… девяносто восемь.
Они застыли. Громадный гверф, побледневший, со встопорщившимися иглами шерсти на голове. С большими стеклянными глазами от множества разрушающих психику пустотных дебафов.
Дерево будет сыто… может, день. Может, два, не больше.
И стоило ли оно того?
— Уходи… — тихо прошептало дерево шелестом чёрно-лиловых листьев на ухо Балтору. — Если я возьму больше, синхронизация сменится сопряжением со стихией, затем единением. Это очень страшно. Даже для тебя, благородный гверф. Это хуже, чем просто смерть.
— Премногим знал, что ты не сможешь полностью меня убить. Сумеешь в срок оставить всё дурное, — ответил Балтор.
— Знал? — удивилось проклятое дерево.
На лице у гверфа расплылась лёгкая улыбка. Девяносто восемь процентов Лииндарк должен вылечить той странной новой стихией.
В руках у гверфа появился длинный изящный фиал с красноватой жидкостью.
С секунду поразмышляв, он шумно вынул корковую пробку, и бросил её на землю.
— Это… то, что я думаю, Балтор? — шокированно спросила сова. — Ты серьёзно хочешь сделать это?
— Сперва продать хотел, призн а́ ю, — зачем-то стал оправдываться гверф. — Деньги лишними не могут быть.
— Ты же понимаешь, что это не излечит её от пустоты, — заметил Ашер. — Уверен, что это хорошая идея?
— Постойте, о чём вы? — непонимающе спросила Антайна.
— Способ есть. Одна безумно штука редкая, — пояснил Балтор. — Вернёт тебе она обратно тари облик.
— Не смейте! — испугалась дерево. — Эта Антайна станет опасна для всех вас!
— Коль так ты говоришь, то ты и впрямь не стала одержимой, — сказал гверф. — Пустотный тари, что мы видели, никоим бы не стал так говорить, как ты. И душу съел мою, без сожаленья бы.
— Твои друзья правы, друг-гверф. И если Тайна снова станет тари, то сразу потеряет над собой контроль. Не могут тари с искрой жизни быть пустыми. Разумной эта Антайна осталась лишь потому, что стала брёвнышком. Так что прекрасную принцессу нельзя расколдовывать, храбрый гверф. Мне очень жаль. Но эта Антайна очень тебе благодарна. Я благодарна. Спасибо, что увидел во мне тари…
— Немногим нет! — грубо прервав речь дерева, резко покачал головой Балтор. — Мне ведом с пустотой под сердцем тари. Он не был от рожденья котом. Но стал им зелья после. Считай, что небольшой это обман.
Немногим, значит? — подумал Ашер и нахмурился. — Так гверф говорил, когда не был до конца уверен в своём ответе.
— Я… не знаю, — быстро сдалось дерево. — Тайночка давно простилась с жизнью. Делай, что знаешь. Сперва только давайте отмечу вам на карте ретрансляторы. Вдруг после ваших опытов эта Антайна будет слишком занята попытками вас убить, и не сможет передать информацию?
У всех троих мелькнуло оповещение об обновлении карты.
— А ведь ты бы и сам мог стать тари, — заметила Ули. — Ты же вроде так любишь всё кошачее.
— Такая мысль мне приходила тоже. Премногим да… Но нет. — с грустью ответил Балтор, выливая кровь древних под корни дерева.
…
Сперва ничего не произошло. Гверф обернулся к товарищам.
— Продать, значит… — задумался Ашер. — Если честно, мне моя не особо нужна. Я не собираюсь менять расу, и неснимаемых проклятий на мне нет. К тому же… боюсь, что мне всё равно выпадет змея.
Лут из Клинковой рощи, фиал ради которого всё тогда и затеивалось, зверянам был не особенно нужен. Кроме Даяши, конечно, но у неё как раз особая причина.
Улинрай, тем временем, открыла карту. Дерево могло в любой момент преобразиться в какую-нибудь химеру, и нужно было быть на чеку. Но очень хотелось знать, насколько плохи их дела.
Точек оказалось всего четыре, причём одна из них — Небесная башня короля, в которой сейчас был Лиин.
Дерево затрещало.
Ули сразу же свернула карту и мысленно подозвала один из артефактных ножей.
Но атаки не последовало. Лишь треск и странное покачивание кроны.
По телу пробежал озноб. Далее началось нечто из серии кошмаров. К счастью, кошмарных лишь с виду. Не каждый день видишь, как чёрное дерево превращается в обнажённую девушку с кошачьими ушками.
Девушка судорожно вздохнула и закашлялась.
Балтор сорвал с себя трофейный плащ тари и накинул на…
Антайна тар Райги, [неопределено] 207 уровня.
— Стихии под именем нет, — осторожно сказал Ашер, умевший заметить главное.
— Как ты? — обеспокоенно спросил Балтор.
Она продолжала дышать. Глубоко и часто, словно не могла насытиться воздухом. Гверф вынул из инвентаря флягу с водой, и девушка буквально вырвала её, мигом выпив до дна.