— Ты хорошо знаешь город? — начал издалека хану.
— Эта Антайна всю жизнь здесь жила!
— Даже средний и нижний город? — уточнил Ашер.
— Конечно! До того, как стать деревом, у меня было много друзей среди младших зверян. Что ищем?
— Нужно несколько мест, из которых в сумме можно было бы покрыть звуком весь город.
— Покрыть звуком город? — не сразу поняло дерево.
— Может, у вас была какая-то система оповещения? — предположил Ашер. — Как по городу разносилась тревога в случае нападения?
— Хм-м… Давно это всё было! Эта Антайна стала забывчивой… Может, крепкие обнимашки помогут ей вспомнить?
— Всё будет, тари Тайна, — сказал Балтор и сделал шаг к дереву, но его тут же поймал за рукав Хану.
— Рано. Она может нас обмануть — просто сожрёт твою душу, а потом скажет что дальше только за ещё одну. Или…
— Эй! Тайночка всё слышит! И знаете, это обидно. Больше эта Антайна вам ничего не расскажет!
— Не прав ты, Ашер. Не может тари так солгать. В плену она теплицы тысячу и пару сотен сверху лет. Что ты хотел бы, будь вместо неё? — холодно спросил Балтор у хану.
Что-то во взгляде гверфа сильно не понравилось Ашеру. Но ему на помощь пришла куда более смелая Улинрай:
— Он прав, это давно уже не тари, а порождение пустоты. Она только притворяется, чтобы заполучить твою душу.
— Хорошо, — неожиданно резко прозвучал голос дерева. — Хотите сделку — будет сделка. Была в городе система оповещения. Королева Нэри до заражения пустотой даже пользовалась ею, чтобы давать концерт во время праздников или после больших побед. Вам же это нужно?
— Да — кивнул Ашер.
— Но взамен Антайне больше не нужны никакие обьятия. Тайна — мерзкое чудовище, которое должно сдохнуть. Так пообещайте, что сожжете мою теплицу.
— Ты серьёзно? — подняла бровь Ули. — Или пытаешься вызвать у нас сострадание?
— Ули… — одёрнул её Ашер.
— Что? Она ведь манипулирует вами! Провоцирует на жалость, — возмутилась сова.
— Пустотники любят чужие эмоции, — неуверенно согласился хану.
Ни Ули, ни Ашер, не заметили, как по щеке громадного свинолюда скатилась одинокая слеза. А если бы и заметили — решили бы, что в глаз ему угодила соринка. Балтор всегда был примером железной выдержки. Никогда он не выказывал своих переживаний и тем более не выплёскивал их на других.
Да и если бы кто-то знал его прошлое, тем более не поверил бы, что после всего пережитого в детстве, этот гверф может испытывать настолько сильные чувства.
— Я тебе верю, и вижу не монстром, — сказал Балтор. — Я разделяю боль твою, Антайна. И я обнять тебя хочу как друга.
— Ты врёшь! Большой страшный гверф. Твой народ служит лисам, мастерам хитростей и интриги. Пообещай спалить. Получишь опыт за моё убийство. Самой Антайне это не по силам. В обмен на слово расскажу про вороньи ретрансляторы.
— Вороньи ретрансляторы? — насторожился Ашер.
— Ой!.. но вы всё равно не знаете, где их искать, а Тайна — знает!
Балтор не стал дожидаться окончания разговора, уверенным шагом направившись к дереву.
Шаг, другой… спохватившийся Ашер ухватил гверфа за локоть. За второй двумя руками взялась Улинрай. Да только в сравнении с Балтором они напоминали детишек, пытающихся силой затащить отца в дом.
Куда там тощему магу и миниатюрной сове.
Поняв, что это бесполезно, они были вынуждены отпустить товарища. Подходить к дереву ближе было опасно. Ещё немного, и чудовище сумеет дотянуться до них своими острыми ветками.
— Балтор, стой! — крикнул Ашер, до последнего пытаясь его задержать.
— Я верю тебе, Антайна, — повторил гверф. — Тари не должны сдаваться.
С этими словами гверф заключил дерево в объятья.
Само заражённое растение будто парализовало. Ашеру даже на мгновение показалось, что ничего страшного не случится. Что гверф и впрямь просто обнимет чёртову корягу и всё.
Но спустя несколько секунд, крона дерева зашумела, и несколько веток потянулись, пытаясь коснуться тела Балтора. Перед глазами гверфа понеслись строки с оповещением о поднятии синхронизации с пустотой.
Тридцать четыре, тридцать пять, тридцать семь, сорок, сорок восемь, пятьдесят шесть, семьдесят четыре…
С каждым разом душа доверчивого гверфа крошилась и распадалась. В воспоминаниях снова пронеслись жуткие картины из далёкого детства. Ожившие каменные статуи и громадный кристаллический волк, разрушивший дома двух его братьев, и едва не погубив их самих.
А затем — долгие и долгие дни, проведённые в приваленном подвале с несколькими книгами о приключениях героев тари. Кошачьи герои древности, ставшие отдушиной для загнанного в угол ребёнка.