Позднее, чуть освоившись в этом бедламе под названием театр «Лики», я сообразила, что основным руководителем этого хаоса является вовсе не сам хозяин, а его давняя подруга жизни: тётушка Лизорри. Когда-то сама блиставшая на подмостках театра, сейчас она забросила сцену и занялась вопросами управления, превратившись в заботливую матушку для всех членов этого пёстрого коллектива. Мудрая она была женщина эта тётушка Лизорри. Женщины артистического склада трудно и болезненно переносят приближающуюся старость, особенно те, что в молодости были красавицами, а тётушка была необыкновенной красавицей. Я видела её портреты: тоненькая словно тростинка, блондинка с миндалевиными глазами фиалкового цвета, она была чудо как хороша! Среди немалого количества всевозможных поклонников, окружавших красотку в те далекие годы, в спутники жизни она почему-то выбрала владельца театра, не соблазнившись возможностью стать супругой какого-нибудь аристократа. Что, впрочем, так же свидетельствовало о её мудрости, проводить жизнь нужно рядом с равными тебе. В надлежащее время она разом, словно отрезала, прекратила свою карьеру артистки, не заинтересовавшись возрастными ролями и не пытаясь в качестве жены владельца театра выбить себе привилегию выходить на сцену в ролях молоденьких красоток, скрывая морщины под толстым слоем грима. Просто посчитала такой расклад унизительным. Поэтому мало-по-малу она взяла на себя большую часть административных дел, позволяя мужу жить в свое удовольствие, лишь изредка прибегая к его помощи при решении спорных вопросов. Под её руководством театр расцвел, каждый занимался своим делом и знал свое место, все были в той или иной степени счастливы и довольны. Так что можно было считать, что мне повезло с местом работы.
Когда меня, испуганную девчонку, привели в мой новый дом и поручили заботам тётушка Лизорри я и не подозревала, что в некотором роде вытащила выигрышный билет. Постепенно она стала мне настоящи другом и наставницей. Мягко и ненавязчиво она вошла в мою жизнь, не пытаясь влезть в душу и с уважением относясь к личным секретам. А главное тот факт, что я метаморф волновал её лишь поскольку это сулило успех и неплохую прибыль для нежно любимого ей театра, которому она посвятила свою жизнь.
- Добро пожаловать домой, Шелль! Тебе здесь понравится! – ласково улыбнулась моя новая патронесса, и я наконец осознала, что прошлая жизнь закончилась, окончательно и бесповоротно.
Глава 7
В которой я рассказываю о «простой и неказистой» жизни артиста
Жизнь моя вновь круто изменилась и на этот раз для разнообразия в лучшую сторону. Театральный мир это театральный мир. Сложно описать закулисную жизнь тому кто не вовлечен в неё и наблюдает за представлением со стороны зрительного зала. Ну, то есть описать конечно можно, но для того, чтобы проникнуться миром закулисья, нужно стать его частью, иначе никак. Для большинства обывателей жизнь в театре покажется чересчур. Чересчур шумной, чересчур хаотичной, чересчур нелепой, чересчур свободной. Можно продолжать и набрать десятки, если не сотни, этих чересчур. Люди искусства любят преувеличения, театр сам по себе одно огромное преувеличение и, вместе с тем, одна огромная правда. Говорят, что театр это зеркало жизни, но на самом деле это зеркало которое поместили под здоровенную лупу. Чтобы тебе поверил зритель ты должен верить себе, но с расстояния правду увидеть не так просто, потому на сцене всё немного утрировано, мы, артисты, теперь я могу себя так называть, слегка, а иногда и не слегка переигрываем и несём эту привычку в жизнь. Привычка играть въедается в нас словно запах кулис. Кстати о запахах, запахи театра это нечто особенное, это, пожалуй, первое, что я полюбила в своей новой жизни. Чем пахнет театр? Ооо, он имеет свой собственный неповторимый аромат: смесь ванильной пудры, пыльного бархата, пота и мечты. Не каждому этот запах по вкусу, но я любила театр всем сердцем, любила таким какой он есть, хоть, надо признать, лично я мало подходила для этой жизни, я вновь оказалась белой вороной, видимо такая уж у меня судьба: не вписываться. Артистическая братия народ не простой, всё на разрыв, всё на нерве, рядом слезы и смех, если ссоры то навсегда с дракой до крови и ненавистью во взгляде, а послезавтра вечные враги уже вместе пьют, заливаясь пьяными слезами и клянясь в дружбе до гроба, если любовь то навечно или по крайней мере дня на три, и даже не пытайтесь вникнуть в родственно-любовные связи театральной труппы, наверняка сойдете с ума выяснив, что вон та вот молоденькая красотка является бабушкой седого толстяка в полосатом фраке, не родной, но тем не менее. В этих людях нет ни капли искренности и одновременно они самые честные люди на свете. Они врут, как дышат и верят в свою и только свою правду. Они любят детские сказки потому что там счастливый конец, а они просто хотят верить в счастье и этой своей верой они меняют мир словно они маги, а не просто артисты. А самое главное в одном мизинце любого из моих театральных коллег свободы больше чем в целой нашей деревне и двух соседних в придачу. Я, навсегда несвободная по сути своей, эту самую пресловутую свободу почитала как высшую ценность.