Старостин забор грозился не выдержать напора и вот-вот завалиться набок, под гнётом толпы любопытствующих, оседлавших его сверху и примкнувших к щелям, позволяющим хоть одним глазком глянуть на чудеса и диковины редкостные. Старостина дочка приехала в настоящей карете! Где это видано, телега с крышей?! Такую я только в книжках на картинках встречала. Бают из чистого золота кареты эти делают, хотя та, что во дворе у старосты стояла на вид деревянная была, но покрашена красивой синей краской, с розовой такой каемочкой. На окнах занавески, похоже кружевные, вроде, как и не телега вовсе, а целый дом на колёсах. Только и не хватает, что герани на подоконнике.
Кроме чудной повозки наблюдать пока особо нечего было. Сами гости городские в доме отсиживались, трапезничали с дороги. Деревня целиком, после подробного обсуждения кареты: «Это ж как же ж такую домину на колёса-то поставить умудрились?», «Сколь ж такие занавески с кружевом стоить могут? Небось бешеные сотни монет?» «Говорят внутри сиденья то бархатные, и чего это им городским неймется, не могут нормально на сене ехать, аль на лавке обычной? Чай Сарька-то, старостина дочка, из простых, а то смотри туда же! Бархат ей под задницу толстую подавай!», застыла в предвкушении зрелищ.
Наконец, спустя час, разговоры поутихли, староста вышел и велел делом идти заниматься, а не зырки свои на господ тырить, и, вернувшись в дом, плотно закрыл дверь. Народ справедливо рассудил, что городские от них никуда не денутся, не на полчаса чай приехали, погостят чуток. Рано или поздно выползут из дома, дадут на себя посмотреть, а скотина не доена, дел и в доме и в поле найдется куча. Потому забор, выстоявший несмотря на всю пришедшуюся нагрузку, наконец смог вздохнуть свободно, зеваки в основном разбрелись. Остались лишь две самые стойкие, ну или самые любознательные, категории жителей нашего селенья: старухи да дети.
Мы с братьями и сестрёнкой устроились неплохо: мальчишки на заборе, а мы с сестрой рядом. Нет, я конечно тоже могла на забор забраться, но мама наказала за сестрой смотреть, а она маленькая, ей на забор не влезть. А если и заберётся, то упасть запросто может. Потом мне от матери влетит. Потому я поначалу довольствовалась подробными и красочными комментариями от братьев. Те не только карету рассмотрели в деталях, они ещё и за спиной старосты заметили парочку ребятишек, внуки старосты похоже. У старосты то нашего в деревне внуков нет, только двое сыновей подростков, значит это дети дочери, городские ребята. Интересно на них поближе взглянуть, может отличаются они чем от деревенских? Ну типа как карета их от телеги простой разнится, вроде и то и другое повозка по сути, а на вид совсем непохожие вещи.
За время ожидания мы с сестрой аккуратно повыковыривали некоторые гвозди из забора, что позволило сдвинуть доску и сунуть свои любопытные мордашки прямо во двор. Пересказ братьев был красочным и подробным, но всё же хотелось на городcкие чудеса и самим посмотреть. Конечно ежели староста заметит порчу драгоценного имущества, то быть нам поротым, но поди докажи, что наша работа. Может они так и было?
Наконец наше длительное ожидание было вознаграждено сполна. Дверь в горницу отворилась и за порог старостина дома шагнули двое ребятишек. Мальчика лет четырех за руку вела девочка лет шести.
С виду вроде не сильно от наших крестьянских отличаются, то есть два руки, две ноги, голова. Всё как у людей, но это были совсем другие люди, точнее дети. Барчуки, городские.
Одежда у них была праздничная. Нет, мы, как дети кузнеца, в обносках не ходили, и у меня было целых два выходных платья, с оборками. Но праздничные платья на то и праздничные, чтобы надевать их несколько раз в год, по особым случаям, типа пройтись по деревне туда-сюда, чтобы все видели, какая ты красавица, и снова в сундук спрятать. Тем более что потом эти платья сестре после тебя донашивать. В обычной жизни, мы носили простые холщовые рубахи и штаны, оно и правильно. Разве ж можно выходное каждый день таскать? Порвешь или испачкаешь. По мне так в штанах и вовсе удобнее, но так приятно было несколько раз в году чувствовать себя настоящей принцессой из сказки, в платье. Я ужасно гордилась собой и своими двумя платьями, ровно до той минуты когда увидела старостину внучку.