Подойдя к Кумушу, который с трудом поднял глаза на наёмника, Жакан опустился рядом с ним на колено и положил руку на здоровое плечо.
— Ты хорошо сражался, — только и сказал Пентр.
— Отватитель, — с трудом и не очень внятно проговорил охранник. — Ховяин… мёртв… Я умиваю…
С этим Жакан спорить не стал. Старая карга с косой не насытилась жизнями разбойников и решила на десерт взять обычных мужчин, которые выполняли свою работу, а вместе с ними и их господина. Через минуту после своих последних слов Кумуш закрыл глаза, последний раз судорожно вздохнул и уронил голову на грудь.
— Покойся с миром.
Поднявшись на ноги, Жакан подошёл к Вару, который, откинув тело безымянного разбойника, стоял над телом своего товарища.
— Кумуш умер, — только и сказал наёмник.
— И вот я один, — серым голосом проговорил бывший охранник торговца пряностями. — Без друзей и работы.
— Зато живой, — спокойно ответил Жакан и поймал на себе презрительный взгляд собеседника. — Будь эти уроды в шкурах чуть поопытнее, а лучники поточнее, мы бы сейчас все уже были на том свете.
— Как бы за твою толстокожесть мне ни хотелось дать тебе по морде, — Вару тяжело вздохнул, — но ты прав, — уронив голову на грудь, бывший телохранитель покачал головой, а после шумно вдохнул через нос. — Поможешь их похоронить?
— Если отдашь мне хоть часть оставшихся денег, которую обещал господин Юнко, — бесстрастно ответил Жакан.
— Ты вообще нормально по ночам спишь? — приподняв брови, спросил бывший охранник и недобро сморщил лоб. — Совесть не мучает?
— Спать хорошо можно на кровати, которую бесплатно никто не даст, — спокойно ответил наёмник. — А совесть — удел священников и их прихожан.
Вару ничего не стал говорить, но по его взгляду и сжавшимся кулакам было ясно, что ответом бывший телохранитель остался не очень доволен. На то, чтобы похоронить трёх человек, ушло больше двух часов. Жакан хотел уложить три тела в одну могилу — ему это показалось символичным. Но бывший слуга и друг настоял на отдельных, из-за чего похороны затянулись.
— Вот твои деньги, — вложив в руку наёмника кошель, серо сказал Вару. — Не могу сказать, что было приятно иметь с тобой дело, как и не могу сказать, что буду рад нашей новой встрече.
— Главное, чтобы следующая встреча не прошла по разные стороны баррикад, — пожав плечами, ответил Жакан и перед тем как уйти, добавил. — Я бы на твоём месте самостоятельно отвёз товар в деревню и продал его. Хоть какие-то деньги на первое время будут.
Пентр не стал оборачиваться, но спиной прекрасно ощутил, как бывший телохранитель пытается прожечь в его затылке дырку. А может, даже подумывает о том, чтобы этот затылок рассечь, но Жакана сейчас это не волновало. Задание по сопровождению он провалил, пусть и не по своей вине. Но когда об этом узнают, на его репутации это отразиться, пусть и не слишком. Сейчас наёмника больше всего волновала не его репутация, а два вопроса: куда убежал его конь, и сможет ли он снять хорошую комнату в трактире.
ГЛАВА 2. СТРАННАЯ ПЛАТА
Жакан добрался до деревни уже в сумерках. Он потратил уйму времени, чтобы найти свою лошадь, которая убежала намного дальше, чем он мог себе представить. После этого ему понадобилось какое-то время, чтобы сориентироваться и наконец найти нужное направление. Когда Пентр въезжал в деревню, улицы уже были пусты. Лишь изредка можно было встретить кого-то из местных, которые спешили либо к себе домой, либо же в трактир, который был здесь единственным местом развлечений. “Притон” — честное и простое название для места, куда съезжались люди разных сословий и профессий, начиная от обычных торговцев, таких как покойный Гани Юнко, заканчивая беглыми преступниками и наёмниками. Квери можно было назвать нейтральным местом. Несмотря на то, что деревушка стояла на землях графства Мандекор, она соседствовала с землями других правителей и частенько бывала разменной монетой в войнах за территорию, именно поэтому полновластной стражи здесь никогда не было. Только местное ополчение.
Подъехав к “Притону”, Жакан соскочил с коня. Привязав его к коновязи, снял все свои вещи и отправился внутрь. Название этого трактира полностью соответствовало обстановке, что царила внутри. Полутёмное помещение, смрадный запах, в котором было всё, начиная от подгоревшего мяса и заканчивая блевотиной перепивших гостей. Народу здесь было предостаточно и, судя по жёстким лицам и холодным глазам, которыми встретили вошедшего, люди здесь собрались явно не самые святые. У дверей сидело двое крепких мужчин, в ногах которых стояли увесистые дубины. Вышибалы, а никем другим эти мордовороты быть не могли, хмуро глянули на Жакана, который без тени смущения сразу направился к стойке, и вновь со скучающим видом обратили свои налитые кровью глаза на людей за столами.