— Если уж хочешь подделать документы, — продолжил вигил, — обращайся хотя бы к проверенным людям, а не… к шутникам. Неужто документов никогда не видел, а, Вернер? Даже обложка странная.
— Пожалуйста, отпустите меня. Это всё какая-то ошибка, правда.
— Ага, размечтался. Гайберий, зайди!
В кабинет вошёл очередной человек в форме.
— В камеру его.
Он грубо схватил меня и повёл в неизвестность. Я не сопротивлялся. Всё равно это не помогло бы.
[1] Доброе утро, господин Анисимов! (итал.)
[2] 2772 год от основания города (ab urbe condita (лат.)).
Часть 1. Амфитеатр. Глава II. Трудности гладиаторского быта
В камере было темно и сыро. Благо она оказалась одиночной и никакая опасность мне не грозила. Это место представляло собой длинный коридор со множеством маленьких камер по обе стороны, в которых сидело по одному-два заключённых. Передо мной закрылась старая ржавая решётка. Никогда не испытывал клаустрофобии, но сейчас эти грязные обшарпанные стены, погружённые в полутьму, давили на меня. В соседних камерах сидели весьма неприятные на вид личности , и я решил собрать волю в кулак, отбросить панику и повести себя по-умному: сделать вид, что сплю, и слушать их разговоры, изучая особенности местной речи. Было не так сложно: немного латыни, немного итальянского, немного новых для меня корней да суффиксов, которые понять по контексту было достаточно просто. Удивительно, как вовремя я взялся изучать латынь. К этому моменту у меня был достаточно широкий словарный запас, чтобы понимать речь местных. В последнюю очередь я ждал, что эти знания понадобятся в быту. Хотелось, конечно, сделать заметки в телефоне, вот только у меня было уже мало зарядки, а на существование в этом мире USB-кабелей я не рассчитывал.
— Что это? — спросил один из вигилов, когда достал из моего кармана недорогой мобильник на «Андроиде» при обыске.
— Похоже на телефон, — ответил его коллега.
— Странный какой-то.
— Он же немец. У них там всё странно. Варвары, что с них взять?
— Это не телефон, — я решил воспользоваться их непониманием ситуации. — Это книга. Можно, я её оставлю?
— Электронная книга, значит? — вигил с интересом покрутил телефон в руке. — Лярва с тобой, забирай. Книжки у нас не запрещены, а на электронные чёткого регламента нет.
Так я сохранил свой смартфон, вот только решил пока его выключить. Сейчас я лежал на нарах с закрытыми глазами, слушал разговоры криминальных элементов да теребил в руке выключенный мобильник. Помимо прочего, выдалась минутка и собраться с мыслями. Теория о том, что я сошёл с ума, моему выживанию никак не помогала. Поэтому я пришёл к двум выводам: либо произошёл временной парадокс, либо я попал в параллельную вселенную. По крайней мере, моей фантазии хватило лишь на это.
«Параллельную ли? Параллельные линии не пересекаются».
Для начала, конечно, надо было как-то выбраться из тюрьмы, а потом уже думать о возвращении домой. Машины времени у меня не было, и если что-то произошло с таймлайном, это явно не в моей власти. А значит, оставалось сосредоточиться на варианте с другой вселенной. Выход казался простым: пройтись той же дорогой, которой я гулял, только наоборот. Если где-то там есть загадочные магические врата между мирами — они должны вернуть меня обратно.
«Ну почему в книгах и фильмах иные миры прячутся в шкафах и за всякими физически осязаемыми дверьми, а в реальности всё вот так? Я даже не понял, в какой момент в другом мире оказался».
Здесь было жутко холодно. Неловко об этом говорить, но я до ужаса мерзлявый, так что простуда мне была обеспечена. Уже слегка першило в горле, а я всё лежал и слушал голоса. Здесь были и напившиеся бомжи, и воры, и даже один убийца — хорошо хоть его посадили отдельно ото всех.
— Нечего было лезть на меня, — ворчал он.
Сиплый и, видимо, слегка пьяный мужик спокойно рассуждал о том, как несколько часов назад прирезал друга в пьяной потасовке. Вот так нравы у местных. Впрочем, в нашем мире такая извращённая мораль тоже встречается нередко.
«Какой же латыни я здесь наберусь? С такими познаниями я буду говорить с местными как конченое быдло».
— Вы не понимаете, — застонал вдруг один из бомжей. — Вы все ничего не понимаете.
— Заткнись, придурок, — рявкнул кто-то в ответ. — Опять ты за своё.
— Я видел. Я видел своими глазами погибший Рим. Всё наше величие стало лишь кормом для туристов.
Я подскочил с нар и нашёл глазами говорящего. Это был грязный полуседой пятидесятилетний мужчина. Кажется, все принимали его за сумасшедшего, вот только для меня он был самым адекватным из встреченных здесь людей, ведь он говорил о моём доме. Или ещё о каком-то мире, похожем на мой дом.