— Ладно, я почти согласен, только вот что вы предложите в качестве оплаты? — перешел я к оставшемуся непроясненным моменту.
— Гхм, смотрю тебя впечатлило «движение», могу передать еще несколько матриц, — глянув на мое непонимающее лицо, он деланно вздохнул и пояснил: — Матрица движения, матрица маскировки, матрица этикета…
— Не, этикет не надо, мне бы что-нибудь военное, — уловив, что он имеет в виду, я не мог не согласиться с тем, что испытал желание уметь так же перемещаться, когда находился под принудительным контролем.
— Оружие своего мира есть? — спросил Копатыр и, покрутив в руках протянутый мной пистолет, вернул ствол обратно. — Аналогия понятна, принцип развития оружейной техники тоже.
Получив очередные матрицы, я не стал спешить в их применении, вместо этого нажав подтверждение перехода в другую реальность. Эту функцию игры искусственно созданный интеллект в оболочке машины с человеческим телом не смог предотвратить. Подернувшись белесой дымкой, я перешел в мир Роллиф, предположив, что сюда он добраться точно не сумеет.
«Здесь вовсю души дергают из тел, — успокоил я сам себя здравыми мыслями. — Был бы сюда доступ, без меня научились бы астральных сущностей приманивать».
Оказавшись в трех километрах от фазенды, на которой сражался в прошлый раз с объявившими мне войну свободными, я неспешно двинулся в нужном направлении. По соседству обнаружилась разрушенная плантация, судя по запустению, здесь очень давно никто не жил и несколько лет не возделывали поля.
«Не иначе как карлик соседа со свету сжил, а освоить новые земли так и не смог», — сделал я предположение о минувших событиях прошлого.
На моей фазенде все было по-старому, одетые в дерюги женщины и мужчины работали в поле, вокруг двухэтажной усадьбы сновали несколько слуг, хлопоча по хозяйству. Дойдя до крыльца, я застал ту же самую служанку, присевшую в глубоком поклоне и демонстрирующую глубокое декольте.
Приглядевшись, я не обнаружил никакой нити, тянущейся от нее к астралу. Получив очередное подтверждение, что передо мной оживший мертвец, я прошел в дом, оставшись равнодушным к ее телу.
— Я узнал тебя, — мужской голос раздался за моей спиной.
Резко развернувшись, я с удивлением уставился на слугу, в руках которого обнаружилось охотничье ружье. Но выпущенная в упор картечь с двух стволов не смогла нанести мне никакого урона. Даже дробина, по случайности попавшая в глаз, отскочила от глазного яблока. Прошедшая мутацию нанокожа с псевдоинтеллектом восстановила свое реноме в моих глазах.
— Ты чего? — все еще находясь в некотором ступоре от произошедшего, удивился я.
Замахнувшийся на меня и попытавшийся ударить прикладом оружия слуга был обезоружен и связан. Оттащив его в кабинет, я налил себе выпить, беря паузу на размышление.
— Сука! Что я тебе сделал?! Ты зачем меня засунул в это?! — рот слуги, оставшийся без кляпа, продолжал извергать набор малопонятных слов. — Я же просто попугать, а ты ножом, а я теперь здесь…
По мере выплескивания эмоций по лицу слуги потекли слезы, речь становилась маловразумительной и неразборчивой. Переведя взгляд на охотничье ружье, я сообразил, что уже видел его раньше.
— Постой, так ты что, все помнишь? — наконец-то сообразив, что парень, напавший на меня и Аню, каким-то образом ухитрился сохранить не только свою память, но и привязку к подпространственному инвентарю, в удивлении воззрился я на неудачника.
— Да-а-а! — окончательно скатившись в рев, некогда грозный грабитель, а теперь не пойми кто, плакал связанным на полу кабинета.
Развязав парня и усадив на диван, я налил ему выпить, после чего еще раз налил и еще. Появившуюся возможность напиться не одному и в относительно безопасной компании, я решил использовать это с пользой для дела. Разговор но пьяни пошел куда легче, и парень рассказал все, что помнил.
— И что тебе здесь не нравится? — удивлялся я, слегка коверкая слова заплетающимся языком. — Девки кругом, работа не пыльная, еда на халяву, живи!
— А-а, неживые они какие-то, — признался Слава. — Я забрался тут на одну, так она лежит молча и как будто не дышит, я со страху сполз, а она как очнулась, встала и ушла.
— Бр-р-р, — только представив себе, как подо мной кто-то лежит без движения, я почувствовал приступ тошноты.