Третий кудато исчез.
Глава 1
Земля. 3881 год Галактического календаря
Лязг. Вибрация. Шипение.
Зеленый индикатор на панели шлюза. Герметичная дверь скользнула в сторону, и толпа туристов выплеснулась в теснину стыковочного рукава, соединившего суборбитальный челночный корабль с древним зданием космопорта.
Жители разных планет шумно делились впечатлениями, людская река мгновенно заполнила тесное пространство, но поток пассажиров вскоре схлынул, лишь молодой человек, лет двадцати пяти, отстал от остальных. Он шел медленно, слегка прихрамывая на правую ногу, затем остановился, окинул взглядом окрестности.
Кибстек, закрепленный на запястье его левой руки, автоматически соединился с местной сетью, получил текущий прогноз погоды, и одежда, состоящая из нанобов, тут же изменила свойства, трансформировалась, учитывая вкусы владельца и одновременно обеспечивая ему максимальный комфорт.
Илья Тернов не обратил внимания на метаморфозы «умных» нановолокон.
За прозрачными стенами стыковочного рукава его взору открылся удивительный и совершенно неожиданный пейзаж.
Посадочная площадка располагалась на границе двух пространств. Если смотреть вверх и вдаль, то на фоне прозрачного сентябрьского неба, у горизонта виднелись очертания сглаженных временем, густо поросших растительностью горных хребтов.
Ближе тонул в багрянце осени полуразрушенный комплекс зданий космического порта.
Илья ожидал увидеть совершенно иной, урбанистический пейзаж. Он не раз слышал о техносфере, полностью захватившей поверхность Земли, и вековые деревья, возвышающиеся над древнейшей постройкой Обитаемой Галактики, стали для него полной неожиданностью. Солнечный свет, проходя сквозь их кроны, рассыпался теплыми лучами. В прозрачном сентябрьском воздухе медленно кружили пожухлые листья, ветер, озорничая, подхватывал их, горстями швырял в оплавленные бреши, зияющие в конструкции центрального купола.
Бледное, осунувшееся лицо Тернова преобразилось. Его черты слегка разгладились, в глазах, хранящих следы бессонницы, промелькнула искра неподдельного удивления, интереса, жесткую, тонкую линию плотно сжатых губ внезапно тронула слабая улыбка.
Совершенно не так он представлял себе Землю.
Далекая, чуждая ему планета, затерявшаяся на задворках Обитаемой Галактики, с первой минуты настороженного знакомства преподнесла сюрприз, неожиданно затронула потаенные струнки души.
Впервые после выписки из госпиталя он вдруг остро почувствовал ласковое прикосновение теплых лучей солнца, вдохнул полной грудью, ощутил себя живым , а не случайно выжившим.
Земля.
Вместо огромного, простирающегося от горизонта до горизонта технокладбища он увидел планету, где жизнь спустя тысячелетие вновь пробилась к свету сквозь техногенный панцирь, зазеленела назло и вопреки всему.
Илья медленно направился дальше, и сразу за порогом стыковочного узла ему открылся новый, задевающий воображение вид.
Он подошел к перилам внутреннего кольцевого балкона, взглянул вниз. Огромный древний зал просматривался с высоты во всех подробностях. Поделенные на сектора бесчисленные ряды кресел из выцветшего пластика, сломанные турникеты, навек остановившиеся, обветшалые роботизированные комплексы, – взор скользил все дальше и дальше, к закругляющимся стенам монументальной постройки, увитым лианоподобными растениями, проросшими сквозь трещины в полу.
Казалось, здесь обитает дух прошлого. Илья невольно представил, как пассажиры первых колониальных транспортов когдато собирались здесь, ожидая рейса до станции «СпесВегас».
Какими они были, далекие, легендарные предки, покинувшие Землю в эпоху Великого Исхода?
Тернов тряхнул головой, отгоняя опасное наваждение. После серии сложнейших мнемотехнических операций, проведенных лучшими специалистами Флота, последствия жесточайших психологических травм почти не ощущались, но его особо предупреждали: не давай разыграться воображению, держи себя в рамках действительности.
Призраки прошлого моментально исчезли. Остались лишь выцветшие пластиковые кресла, усыпанные пожухлой листвой. Он поднял взгляд, посмотрел на купол, увидел следы давних орбитальных бомбардировок, багряные кроны деревьев, нависающие над покореженными конструкциями, и редкие, случайно уцелевшие сегменты стеклопластика, отблескивающие мутными бликами.
Внезапные щемящие ощущения нарастали, слуха коснулась незнакомая, тревожащая мелодия, плывущая в хрупком воздухе сентябрьского утра.
Вниз сбегали десятки неработающих эскалаторов, у их подножия на небольшом возвышении, окруженном выцветшими искусственными растениями, танцевала девушка. Ее гибкая, стройная фигура невольно притягивала взгляд, от образа исходила пронзительная грусть, грациозные движения сливались с медленным падением пожухлых листьев, которые ветер щедро швырял в оплавленные пробоины куполообразного свода.
Илья начал спускаться по остановившимся ступеням эскалатора.
Пространство древнего космопорта медленно трансформировалось, вновь меняя ощущения.
В центральной части огромного зала следы запустения исчезали. Современные одноэтажные постройки огибали возвышение, на котором танцевала девушка, и образовывали широкую «улицу», уводящую к выходу из космопорта. Как и полторы тысячи лет назад сполохи голографической рекламы чертили в воздухе призрачные, нереальные пейзажи иных миров. Десятки андроидов знаменитой серии «Хьюго» зазывали туристов в магазины и офисы.
На ближайшей скамейке сидел человек неопрятного вида.
– Пожертвуйте несколько кредитов? – полуутвердительно обратился он к Тернову.
Илья знал, что на Земле в ходу только наличные, и сейчас машинально протянул бродяге помятую купюру.
– Кто эта девушка? – спросил он.
Бродяга схватил деньги, суетливым движением спрятал банкноту в карман одежды и только затем ответил:
– Манекен. Древняя кукла.
– Часть оборудования космопорта? – В вопросе Тернова прозвучало недоверие и разочарование.
– Нет. Какието пацаны нашли ее в недрах разрушенных уровней, лет десять назад. Давняя история. Она все время танцует. Никогда не останавливается.
Илья с грустью взглянул на девушку, но струнки души уже не откликнулись.
Солнечный осенний день както сразу поблек, выцвел, лицо Тернова вновь приняло сосредоточенное выражение, ему больше не хотелось задерживаться тут, и он, не оглядываясь по сторонам, направился к контрольнопропускному пункту.
* * *
У выхода из здания космопорта дежурил офицер в незнакомой Тернову форме. Согласно Элианским протоколам, прародина Человечества не имела права создавать вооруженные силы, и любые формирования на Земле носили статус правоохранительных подразделений.
Илья остановился у турникета. Статус прародины его не волновал. Он прибыл по личному делу.
Офицер чуть задержал взгляд на осунувшемся лице Тернова, затем вежливо попросил:
– Удостоверение личности, пожалуйста.
Илья мысленным приказом разблокировал кибстек, намереваясь передать данные через сеть, но офицер, поняв его намерения, покачал головой:
– Извините, мне требуется чип.
Тернов лишь пожал плечами, извлек из личного нанокомпа микроскопический носитель информации, молча протянул его блюстителю порядка.
Считав данные, тот нахмурился:
– Вы боевой мнемоник? Галакткапитан?
– Я прибыл как частное лицо.
Офицер замялся, словно столкнулся с непростой задачей, затем спросил, стараясь оставаться вежливым:
– Могу я узнать цель вашего прибытия?
Тернов, готовый вспылить, сдержался.
– Я прилетел к отцу. Не видел его много лет. Он живет в мегаполисе «Европа». Еще вопросы? – В его голосе все же прорвалось раздражение.
На лице офицера вновь промелькнуло недоумение, он даже слегка побледнел при упоминании «Европы», но больше вопросов задавать не стал, вернул чип, стараясь не встречаться взглядом с Терновым.