Она не говорит... Догадываюсь я,
Что тень явилась к нам из царства вечной славы,
Где сон спокойнее за муки бытия,
Но лучше ль нашего – уж я не знаю, право!
8.
Я помню чудный сад, прекраснейший в природе
Сияет Божий рай там пышною весной;
Растут в нём лилии и розы на свободе
И льют свой аромат томительной волной.
При звуках музыки они танцуют томно,
Но там одни цветы, а фруктов – фруктов нет.
И я почти боюсь, что и не розы скромно
Алеют там, а кровь: таков уж ныне свет.
Но был садовник горд: рукой своей жестокой
С невестой призрачной сковал он мертвеца...
Когда б он был не зверь, похожий на отца,
Я раны в бок ему не сделал бы глубокой.
9.
Что скажет старый волк? Чем может он помочь
Беде чудовищной? Сам расставлял он сети,
Чтоб друга погубить в мучительную ночь...
Вселяют ужас мне воспоминанья эти!
Что скажет он теперь, когда увидит вновь
В овраге новый труп и родственную кровь.
10.
Когда отчизны враг на друга нападёт,
И друг её в святой защите от врага
Его властительно и храбро побеждает, -
Что б квакер ни твердил – услуга дорога.
Но честно ль кровь пролить за частную обиду?
Клянусь, упорная законная война
И беззаконная – похожи лишь по виду,
Но сущность – сущность их далёко не одна!
11.
Увы, зачем меня поглубже не зарыли?..
И не ужасно ль дать подобный гроб тому,
Кто в жизни скверно спал и скверно спит в могиле.
Жестокости людской я, право, не пойму!
Быть может, не совсем я умер? Не безгласен?
И если закричать – то будет не напрасен
Отчаянный призыв и, патеров кляня,
Поглубже, может быть, зароют здесь меня?!
__________________
ГЛАВА VI.
1.
О, жизнь моя ползла, ползла, как черепаха,
По тяжкому пути безумия и страха.
Я рад теперь, что ум свободен от ярма!
Болезнь ужасная упала грозной цепью...
Я рад, что вижу вновь, как царствует над степью
Ночь звездоносная, как яркая чалма
Земли-красавицы, печально увядает,
Как месяц золотой в выси небес сияет,
Светлее звёздочки Медведицы большой,
И над блестящею гробницей Ориона
Мерцают Близнецы, как славная корона
Далёкой древности волшебной, золотой!..
Но вот забрезжила крылатая зарница.
Казалось, из толпы подобных ей, ко мне
Явилася моя безгрешная царица,
И говорила мне с улыбкой о войне,
О ясной мировой надежде на спасенье:
«В ней личную печаль навеки схорони, -
Шептала мне она в святое ободренье, -
Я буду ждать тебя! Внемли же и взгляни!»
И указала мне с улыбкой лучезарной
На Марс, что так сиял на груди Льва янтарной.
2.
То был лишь только сон, но этот сон во мне
Зажёг святой восторг. Я видел, как во сне,
Мою святую Maud в венце небесной славы,
И облегчилась грудь от тягостной тоски
И начал думать я о той войне кровавой,
Куда летят на бой родимые полки.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Отвага, мужество и доблестная честь
На древней высоте победно засияют.
Да здравствует война и праведная месть
За правду, что враги так дерзко попирают!
3.
И вот, когда в моей родимой стороне
Осуществился слух о пламенной войне, -
Я встал на сторону правдивого стремленья,
И сердцу своему промолвил я: «Пора,
В защиту истины, свободы и добра
Отдать остаток сил на светлое служенье».
И вот я как солдат стою на корабле.
Сливается мой крик с святым народным криком;
И вижу призрак я кровавый в мутной мгле:
Он к северу идёт по сумрачной земле
И возвещает там о бедствии великом.
4.
Вверяюся судьбе! Когда одушевлён
Могучий наш народ стремленьем к идеалу, -
Стремленье к золоту забыл навеки он,
Забыл служение позорному Ваалу,
И раздавил своей могучею рукой
Ужасный, сумрачный и гибельный покой.
Привет сердечный вам, огни войны кровавой!
Вы много жертв себе отнимете у нас,
Пока огонь вражды ужасной не погас,
И храбрых знамена не озарились славой.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Фальшивый кончен мир. У берегов морских
Откроются ужасных пушек пасти
И будут извергать из страшных недр своих
Кровавые цветы войны и дикой страсти!
5.
Пусть грозная война сильнее разгорится,
Иль улетучится с спокойным ветром вновь, -
Всё ж доказали мы, что могут свято биться
Сердца за истину и братскую любовь.
Я пробудился сам и вижу, просветлённый,