Ждали, кротко вздыхая, тебя.
9.
В этом розовом, девственно-пышном саду,
Королева цветов моя чудная,
В час условный тебя на свидание жду...
Пир окончен, роса изумрудная
Пала с неба слезой... В драгоценных камнях
Ты головкой блесни белокурою.
Королева цветов, будь мне солнцем и рай
Принеси ты мне на землю хмурую!
10.
Жизнь, судьба моя, радость, восторг и душа
Приближается... Розы бессонные
Шепчут: «Близко она! Как светла, хороша!»
И от счастия плачут, влюблённые.
«Слышим! Слышим!» - твердят георгины в саду.
«Поздно», - роза промолвила бледная,
А печальная лилия шепчет: «Я жду...»
О, спеши к нам, царица победная!
11.
О, идёт моя радость! Шаги впереди...
Будь беззвучны они, как дыхание,
Моё сердце услышит и в скорбной груди
Затрепещет в немом ожидании.
Даже если бы прах мой столетья лежал
Там, где ножки касаются дивные,
Он бы ожил и страстью немой трепетал
И на милых следах, неразрывные,
Расцвели бы, небесной полны красоты,
Цвета радуги вешней цветы!
__________________
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Глава I.
1.
«Вина моя! Вина была моя!»
Зачем же здесь страдальцем сиротливым,
Окаменев, один остался я?
С тоской в груди, как тень, брожу по нивам
И ухожу я на берег морской,
И посещаю пропасти и горы,
И рву цветы преступною рукой
Невинные, как ангельские взоры.
Издалека, как гневный божий гром,
Иль тяжкий вопль из сумрачного гроба,
Я слышу крик... Да, с солнечным лучом
Душевный рай навек затмила злоба!
Лишь только Maud, моя голубка Maud,
Произнесла приветливое слово,
С ничтожным лордом вышел из ворот
За нею вслед и брат её сурово,
И на неё обрушил злобно он
Поток позорной брани и презренья,
А я стоял, печалью поражён,
Как статуя, без мысли и движенья;
И слёзы Maud струились, как ручей –
Но вдруг лжецом меня он назвал в гневе
При этом лорде глупом и при ней,
Моей законной, светлой королеве.
И с губ моих сорвался крик: «Подлец!»
Тогда внезапно, в страшном исступленьи,
Мне роковой удар нанёс глупец.
За тот удар ужасно было мщенье.
Мы через час сошлись лицом к лицу,
Как два врага, в овраге мрачном оба
Сошлись, близки к кровавому концу
И к роковой, тяжёлой двери гроба.
И выстрел глухо звякнул в тишине.
«Жизнь за удар!» Мильоном грозных эхо
Пустой овраг ответил, как во сне,
С раскатом страшным демонского смеха.
И этот гневный, злобы полный крик
Нехристианского, сурового закона
Поднялся к небу, сумрачен и дик
Кровавой вестью в царственное лоно.
О Боже мой! Ужели это он
Лежит внизу с недвижным, тусклым взором?
«Вина моя», - звучит, как тяжкий стон,
«Спасайтеся...»
Но с сумрачным укором
Из леса призрак, вижу я, идёт:
То призрак – Maud. Отрывисто и дико
Ужасный крик послышался, и вот
Я всё ещё не убежал от крика.
Он не замрёт, спокойствие губя,
Пока живу, тоскуя и любя.
2.
Ах, жив ли я? В груди моей больной
Не замерло ль сердечное биенье?
Не знаю, что случилося со мной?
Обман ли чувств, иль просто сновиденье?
Но, Боже мой! Я видел ясно сам,
Как призрак тот стоял со мною рядом
И быстро рос: поднялся к небесам,
И в сумраке земля казалась адом.
Но он исчез, и мелкий дождь упал
На грудь земли... В Твоей, о Боже, власти!
Зачем потоп на землю не послал,
Чтоб утопить рабов вина и страсти?!
Чтоб утопить ничтожные сердца,
Не знающие слова всепрощенья...
Ударь, Господь, громами и с лица
Земли сотри порок и преступленья!
Ты справедлив, о, Боже всеблагой!
Земных червей убей без снисхожденья!
Мы не достойны участи другой!
Мы не достойны светлого прощенья!
__________________
ГЛАВА II.
1.
Что за восторг! У ног, взгляни,
Блистает раковин так много!
Прелестней жемчуга они –
Творенья маленькие Бога!
А между тем не встретишь ты
В них лишней мелочи черты!
2.
Пускай названья им даёт
Художник грубо, неуклюже:
Их красота не пропадёт,
Они не сделаются хуже!
3.
Покинут маленький чертог.
В нём воли нет живой и властной,
С которой двигаться он мог
Вдоль по прибрежью в полдень ясный.
Стоял ли крошечный царёк
У бриллиантового входа!
Иль при участьи тонких ног
Ходил? Иль с помощию рог
Беспечно погружался в воду?
4.
Пусть хрупок домик, как слюда!
Пусть детских рук прикосновенье
Разрушить может без труда
Небес чудесное творенье!
Но он такою силой полн,