Например, узнать последние модные тенденции за десять лет.
Владу стало жарко, и он закатал рукава. Эдгар уставился на что-то, и Влад не сразу понял, что объектом пристального внимания стала его татуировка.
— Так вы выбирали, куда поехать, да? Тыкали наобум пальцем?
Влад был серьёзен.
— Я посмотрел в гугле. Сюда не нужна виза и билеты достаточно дёшевы. Кроме того, страна находится посерёдке континента. Я думал, может, увижу жирафов…
— Как бы тебе не пришлось её по возвращении закрашивать, — Эдгар непринуждённо улыбнулся. — Между нами, приезжими, есть такой старый анекдот. Знаешь, какая разница между туристом и расистом?
— Нет.
— Две недели!
Эдгар засмеялся, как будто эта шутка спускала в нём курок его смеха, независимо от того, услышал ли он её в тысячный раз, или рассказал кому-то сам. Влад подумал, что это сродни пиратской метки. По этому анекдоту можно отличить старых белых зубров, которые привыкли пастись на залитой солнцем саванне. Знать бы ещё, что они здесь делают…
Влад решил, что Эдгар бизнесмен. Например, возит в Россию и Финляндию сделанные руками аборигенов кувшины с кривыми ручками и тщательно замазанными дырками в днище. Или шляпы из местного тростника. Правда, на родине Влад ничего подобного не видел, но, может, они есть в Икее?..
Момент взлёта Влад проморгал. Как и непосредственно момент посадки, как и большую часть полёта. Лишь однажды Эдгар обратил его внимание на практически полное отсутствие воздушных ям.
— Это ненормально? — спросил Влад.
Сосед пожал плечами.
— Африканское небо ещё до конца не изучено.
Не отрываясь от бутерброда с курицей, он прибавил:
— Хотя сейчас за бортом Турция. Но летим мы в Африку, так что странности неизбежны. От момента посадки в самолёт до самого конца.
Влад посмотрел на Эдгара и решил, что этот человек, несмотря на то, что произошёл от цивилизации, достоин места своей работы.
— Чем вы занимаетесь? — спросил он, и Эдгар улыбнулся.
— Вот он, этот вопрос. Узнаю-узнаю столичного жителя. А я уж подумал, может вы шпион, единственный в своём роде шпион, засланный в страны четвёртого мира, которые не имеют никаких амбиций а только постоянно хотят кушать. Странно, что вы не спросили это в первую очередь.
— Я не из праздного интереса, — попытался выкрутиться Влад. Он не стал говорить, что к столице отношения не имеет. Для человека из африканской страны есть ли разница, Москву ли представляет русский, или какой-нибудь Севастополь? — Я же исследователь.
— Гуччи, — ответил собеседник. — Не Китай.
— Что?
— Мои брюки. Вы же исследуете вещи?.. К сожалению, не могу показать ярлычок. Я его отрезал, чтобы не украла в каком-нибудь отеле горничная. Но он у меня в бумажнике! Не хочу светить бумажником прямо здесь, но если хотите, при ближайшей возможности продемонстрирую…
Влад уверил, что ему ничего не нужно, и уставился в иллюминатор, где проплывало небо — африканское, потому как если летишь в Африку, откуда бы то ни было, блики тамошнего багрового рассвета будут сопровождать тебя верхом на облаках хоть в Норвегии, хоть в Канаде.
Сразу после посадки Эдгар куда-то исчез — последнее, что видел Влад — прилипшую к спине рубашку, когда тот сбегал по трапу вниз. Вот он кому-то махнул и пропал из поля зрения. Влад хотел было двинуться следом, но его окружили попутчики. Они отстёгивались и, перепрыгивая прямо через кресла, устремлялись к нему, неся перед собой на вытянутых руках улыбки. Влад подумал было, что они полезли знакомиться, дружелюбные и любопытные, как маленькие обезьянки из мультиков, но по тому, как потрясали они зимней одеждой и свитерами с оленями, по обрывочным русским и английским словам (способность к языкам выражалась тут в том, что человек мог, улыбаясь, произнести длинную непонятную и для собеседника, независимо от его национальности, и для самого говорящего, фразу на чужом языке), что ему предлагают купить тёплую одежду. Ему, русскому, она просто не может не пригодиться. Ведь на родине зима, а он наверняка привёз с собой за отворотами одёжки много снега. Так много, что непременно будет теперь мёрзнуть. Конечно, ему пригодится этот свитер!..