Она держала полотенце в руках, а на плечи опускались спутанные влажные длинные русые волосы. Пальцами одной руки она приподнимала волосы от корней, будто бы делая массаж головы.
В конце концов, она отвернулась, направилась к выходу и погасила свет, оставив свой чай и фруктовый салат нетронутыми.
Алексей все ждал, когда она появится на кухне или, может быть, в спальне. Почему-то он очень хотел посмотреть на нее еще раз.
Через пару минут, действительно, загорелось еще одно окно. Правда, свет в нем был тусклый — она зажгла прикроватный светильник.
Ее спальня была выдержана в том же стиле, что и вся квартира: минимум мебели, отсутствие разнообразного декора и сияющая чистота. Белье на кровати было светлым, без ярких узоров. Алексею была видна тумбочка рядом с кроватью, на которой стоял светильник. Находился в комнате и небольшой комод. А на стене висела картина с индийскими символами, значения которых Алексей не знал. Больше он ничего не видел.
Девушка уже расчесала свои волосы, и теперь они влажными тонкими паклями обрамляли лицо. Она сидела на кровати и наносила на ноги крем, методично втирая его в кожу. Затем намазала кремом полностью все руки и шею. Убрав тюбики в ящик тумбочки, она забралась под одеяло, повернулась к светильнику и нажала на выключатель.
Больше Алексей ничего не видел, но продолжал молча стоять у окна, словно прокручивая перед глазами весь этот вечер: от занятия йогой до финального аккорда в спальне. Снова и снова он возрождал в своей памяти ее образ. Зачем, он и сам не понимал. Но ему совершенно не хотелось сегодня возвращаться к своему кораблю.
-2-
На утро Леше было очень и очень стыдно. Он считал, что его поведение не имеет никаких оправданий. Подглядывать за девушкой — это занятие подходит разве что извращенцам, но не ему. Он живет в мире моделей самолетов и кораблей, в мире миниатюр и военных диорам, но никак не в мире похоти и вуайеризма.
Он попытался выкинуть из головы все эти мысли. К тому же, сегодня был тот самый день, когда ему надо было поработать, и это позволило Алексею отвлечься.
Он работал удаленно — писал руководства к программному обеспечению. Программистом он так и не стал, как хотели его родители, но все же задержался в сфере IT. Обычно работы было немного, и делал он все довольно быстро, чтобы как можно скорее освободить время под моделирование.
Сегодня ему надо было доделать проект, чтобы уже скинуть его с себя и ждать следующего заказа. Поэтому прямо с утра Алексей сел за компьютер и погрузился в свою задачу.
К вечеру он, наконец, внес последние комментарии и встал из-за стола. Потягиваясь, направился на кухню, чтобы перекусить своим стандартным, «трудовым», как он его называл, ужином: лапшой быстрого приготовления и банкой пива. К этому моменту Алексей уже забыл и девушку, и свои переживания на счет вчерашнего подглядывания.
Он был в приподнятом настроении, представлял, что сегодня все-таки доделает корабль и, наконец, возьмется за диораму, которую надо успеть подготовить к июню.
Каждый год летом Алексей участвовал в конкурсе диорам, но пока еще ни разу не побеждал. На этот раз он придумал совершенно изумительный, на его взгляд, проект, и с трепетом ждал, когда же сможет его реализовать.
Моделист подошел к окну, чтобы все-таки вытащить ту самую коробку с запасной сеткой, как случайно посмотрел на соседний дом — в ее окне в эту минуту зажегся свет.
Он смотрел, как девушка зашла в спальню. Она была в строгой черной юбке ниже колен, белой блузке с объемными рукавами и с убранными в хвост волосами. Видимо она только пришла с работы. Сняла серьги и цепочку и сложила украшения в шкатулку, стоящую в ящике тумбочки. Повернувшись спиной к окну, она вытащила заправленную в юбку блузку, расстегнула ее и бросила на кровать. Затем сняла юбку и чулки, оставшись в кружевном нижнем белье телесного цвета. Девушка развернулась лицом к кровати, но перед этим сняла бюстгальтер. Она собрала свои вещи, скомкав их, и вышла из спальни. Через минуту свет зажегся в комнате, где она вчера занималась йогой. Полуголая девушка подошла к окну и открыла форточку, после чего скрылась.
Все это время Алексей смотрел молча, чувствуя, как в уголке рта скапливается слюна, но не смел пошевелиться, боясь нарушить своим массивным движением хрустальный миг. Только когда девушки не было видно ни в одной из комнат, он сделал глубокий вдох, подумав: «И это я себя еще извращенцем считал! Как только не совестно!».