- Гром, у тебя есть телевизор или выход в инфосеть?
- Шутишь, Марти? Точно, Марти! – обрадовался он, что вспомнил моё имя. – Ты можешь представить себе модификанта, который сидит на диване и смотрит телевизор? Я что, маленький, по-твоему, в ящик долбиться? Пойдём вниз!
Грома я выпроводил в коридор и провёл до его комнаты. Ну и бардак! Не удивительно, что он один живёт. Ещё и воняет жутко, как будто сдох кто-то.
- Сейчас, посижу немного, а то, видать, переел, - посетовал он.
- Лучше ложись спать, - порекомендовал ему я.
- Нее, вечер только начинается.
После этих слов он откинулся на спинку дивана и захрапел. Тем лучше. Надеюсь, до утр так проспит и не будет ко мне заходить снова. Мне и самому отдохнуть не помешает. Я отправился в свою комнату. Поспать не получилось. Всё думал о том, что меня ждёт в центре поддержки. А что будет, если я звонок пропущу? Или если мне не позвонят? Всё же, похоже, я в квадролайтере достаточно выспался. До середины ночи глаз не сомкнул, пока телефон на стене не заверещал. Телефон! Среди ночи! Да ещё так громко, что уши закладывает. Такой звонок можно даже со двора услышать, если окно в комнате открыто будет. Пришлось снять трубку хотя бы для того, чтобы этот звон прекратился.
- Марти Стю? – услышал я женский голос на другом конце.
- Кто это?
Это ведь не из центра. Ночью оттуда звонить не стали бы. Тогда выходит, что о моём пребывании на базе модификантов слишком многие осведомлены, а я здесь совсем никого не знаю.
- Марти, пожалуйста, придите сегодня в Нуклеон. Мне нужно с Вами поговорить, - чуть ли не с мольбой обратилась женщина, так и не представившись.
- Сегодня…? – бывает сложно понять, что именно можно считать сегодняшним днём, если дело происходит ночью.
- Да, сейчас. Мне нужно поговорить с Вами до того, как Вы попадёте в цепо.
- Простите, я совсем не понимаю, о чём речь.
- В центр поддержки. Я знаю, что они хотят с Вами сделать. Пожалуйста, приходите. Это очень… очень важно. Клуб открыт всю ночь, но мне нужно увидеть Вас как можно скорее. И вот ещё что: охранники Вас не пропустят внутрь. Скажите им, что Вас пригласил Мёрфи.
- Мёрфи? Кто это?
То есть, я знаю, что это тот серый тип, который встретил меня и показал, где моя комната. Но почему я должен сказать, что должен встретиться именно с ним? Он что, местный авторитет? Мне не ответили. В трубке раздались короткие гудки, словно женщина, с которой я разговаривал, второпях куда-то убежала. Как же плохо, что на домашнем телефоне не поддерживается видеосвязь, я так и не понял, как я её узнаю, когда увижу.
Я смотрел в окно. Сейчас на площади никого не было. Только какой-то мужик сидел на тротуаре, облокотившись спиной о бетонную стену. Похоже, бедолага устал, или переел, как это случилось с Громом. Я не хотел выходить на эту улицу, освещённую тусклыми фонарями. Дело не в том, что там слишком темно. Я, как и большинство модификантов, отчётливо вижу всё даже в самом тусклом освещении, в кромешной темноте я могу различать силуэты. Я не хотел выходить из дома, потому что не знаю этого места, этого города, своих соседей, которые поголовно признаны наименее уравновешенными. Какой-то непонятный звонок – не повод искать себе приключения. Но что, если это и впрямь «очень важно»!?
Мне показалось, что женщина употребила эту словоформу совсем не случайно. Я прокрутил в голове то, с какой интонацией она её произнесла. Она сказала это подчёркнуто, и это не могло быть случайностью. Она как будто дала мне понять, что знает Архипова, но не может сказать об этом по телефону. …если я себе не накручиваю.
Нет, я не могу оставаться дома, если меня просят куда-то прийти. Так я подвергаю себя ещё большей опасности. Кто ещё знает меня, знает, где я живу, и как мне позвонить? Да кто угодно.
Уже через десять минут я шёл вдоль дороги к светящейся вывески, которую видел из своего окна. «Нуклеон» - эта надпись видна ото всюду. В морось, какая была на улице, когда воздух пропитан влагой, вокруг вывески появилось огромное облако света, рассеянного в дисперсии. И надо же мне было так забыться, что стараясь идти коротким путём, я оказался рядом с человеком, сидящим на земле, совсем не обратив на него внимания. Он спал и не шевелился. Кто знает, может на базе это в порядке вещей – спать на улице, усевшись на тротуар. Но когда я подошёл к нему слишком близко, он подал признаки жизни.
- Эй, постой, - произнёс он, подняв на меня голову.
Кажется, он собирался сказать что-то ещё, но вместо этого продолжал тупо смотреть, как я обхожу его стороной. Псих какой-то. …или больной. Никогда с таким раньше не сталкивался, и не знал, как стоит реагировать. Да, я стал обходить его стороной, но в то же время замедлил шаг. Поняв, что резких выпадов он сделать не сможет, если не притворяется, я остановился.