Да, все эти разговоры о потеплении и изменении климата – они по всем каналам. Кто-то из блогеров даже сообщил, что к августу в южных регионах температура воздуха превысит температуру деструктуризации белка. Просто сел на лавочку – и зажарился на месте. Но даже если не брать во внимание все те ролики, целью которых является нагнести на зрителей ужас от готовящихся изменений и собрать побольше подписок, ухудшений действительно следует ожидать. На днях один псевдо-образовательный канал, работающий при поддержке Space-T, кстати говоря, полнометражную документалку выпустил. Так вот: потепление к концу нынешнего лета – это ещё цветочки. Что там происходит под поверхностью Солнца – понять сложно, но в течение нескольких лет оно будет только нагреваться, что приведёт к изменению состава атмосферы Земли, отчего наш шарик станет ещё горячее. Не Венера, конечно, но на лыжах покататься уже не удастся. Очередной конец света, короче говоря, надвигается.
- Но ведь мои показатели в норме, - ответил я Павлу Николаевичу на его нравоучительную речь.
Он уткнулся взглядом в монитор своего компьютера и проговорил, не отвлекаясь от наблюдений:
- Понятие «в норме» не применимо к тебе. Правильнее сказать, что они постоянны, существенных изменений не наблюдается. Но не всегда можно заранее выявить ухудшение здоровья. Некоторые серьёзные отклонения могут появиться неожиданно, так что их даже спрогнозировать нельзя. А раз уж тебе досталась часть генотипа твоего отца, то ты и сам должен понимать, что я хочу сказать.
Да, космонавты прекрасно чувствуют себя в космосе и на поверхности атмосферных спутников, но на Земле они долго не живут – это я знаю. И это знают все. Одна из самых распространённых причин этому – инсульт, а также все возможные проблемы, связанные с кардио-системой, и ещё регенерацией тканей, ну и иммунодефицитом. Вообще, модификация гена может иметь самые непредсказуемые побочные эффекты. Что касается моего отца – он имел отменное здоровье, когда вышел на пенсию, что вызвало недоумение у специалистов, обследовавших его в агентстве. Они, наверное, уже успели подумать: «Да, мы наконец-то научились корректно проводить модификацию человеческого гена, не вызывая при этом нежелательных последствий». Через три месяца жизни на Земле у отца случился инсульт, но я к этому времени уже эвакуировался и находился в утробе. Ну а узнал я обо всём этом от Павла Николаевича (от кого же ещё), который получил допуск к моей истории, когда меня к нему на обследование направили (следует понимать: «на изучение»).
- Почему в Скайнс Сити интересуются программами, которыми занимается Спэйс Трип? – спросил я Павла Николаевича, стараясь при этом сделать максимально непринуждённый вид. Подводить его к этому вопросу издалека мне показалось напрасной тратой времени.
- С чего ты взял? – буркнул он. Ага, значит, ему об этом что-то известно.
- Люди со мной часто откровенны. Это из-за того, что меня не воспринимают всерьёз.
- А, ну тогда ты должен знать об этом побольше меня.
Неплохая попытка уйти от разговора, но я так просто не отстаю:
- Это шпионаж? …или институты готовы пойти на сотрудничество с независимым агентством?
- Просто обмен опытом в обход существующих правил. Вообще странно, что тебе об этом кто-то рассказал.
- То есть исследования, которые проводят в Эс-Ти, запрещены, а результаты запрещённых исследований знать нужно.
- Не могу это оспорить, хотя сформулировал ты странно. Никто ведь не скажет, что нужно вскрыть человеку череп, чтобы посмотреть, как работает его мозг, но если уж кто-то это сделает – то отворачиваться никто не будет. Злые учёные во все времена вносили в науку тот вклад, который не внесли добрые.
- Я бы отвернулся, - признался честно. – Очень далёкая аналогия. Ели говорить прямо, то кому-то присуждают учёную степень за бесполезные исследования, а кого-то лишают гражданства из-за проведения опытов, имеющих большое значение.
Павел Николаевич сделал вид, что перестал меня слышать, и что ему не интересно моё мнение. А может быть, он думал точно так же, просто не мог себе позволить в этом признаться. После долгого молчания, он отвернулся от компьютера, когда медицинский сканер закончил анализировать данные, и посмотрел на меня.
- Могут и гражданства лишить, но только наука не поделена государственными границами, и у неё нет политики.