Сатока решительно шагнула вперед, вскидывая руки, в которых словно из ниоткуда появились кинжалы. Но я остановил ее, взяв за запястье.
— Погоди, юная леди. Хозяину нужно размяться после долгого пути.
Я кивнул Тео, и тот непонимающе уставился на меня. Но Хель шепотом подсказала ему жестом поднять руку, имитируя заклинание. Моя умница, всегда понимает мои мысли.
Тео послушно вытянул вперед ладонь, и в это же мгновение я тайком применил интеграцию.
[Обнаружено 2 объекта без души. Интеграция возможна.]
Я послал простую команду порождениям тьмы — поклониться. И те немедленно опустились на колени и склонили головы в знак уважения перед Тео.
Сатока и Эдельвейс удивленно переглянулись.
— Невероятный контроль над нежитью! — восхитилась девушка. — Это поистине высшее мастерство для некроманта!
Мы продолжили путь, минуя замерших в поклоне порождений тьмы. Те больше не представляли угрозы.
— Скажи, как так вышло, что отрекшаяся жрица пустоты служит аниматургу ветви Покоя? — внезапно поинтересовалась Сатока. — Эти пути обычно не пересекаются… Если можно так выразиться
Я пожал плечами.
— Это долгая история. Но знаешь, порой служба некроманту лучше, чем рабство у химеролога, — добавил я немного правды в свою ложь.
Но девушка кивнула с пониманием и некой болью в голосе. Кажется я чем-то задел ее.
— Все считают нас злом во плоти, творящим безумные ритуалы ради власти. Но на самом деле среди некромантов много честных и хороших магов. Темная магия сама по себе не делает тебя злым. Все зависит от намерений.
Я с интересом слушал ее слова. Значит, в Анклаве Мрака не все так плохо, как кажется? Хотя, конечно, с трудом представляется мне добрый мужик, поднимающий мертвых.
— Знаете, с тех пор, как вы, хозяин Теодор, покинули эти края, многое изменилось в Анклаве Мрака. Ветвь Отчаяния с каждым годом становится всё более жестокой и беспощадной. Они готовы убивать даже своих, если они не разделяют те же взгляды. Междоусобица не за горами.
Я с любопытством посмотрел на неё. Прошлое этих островов и их обитателей было загадкой для меня.
— Причина в том, что все боятся. Великая Стена — артефакт созданный солнечной империей, скоро не выдержит. И тогда пустота с Днища вновь хлынет наверх, чтобы поглотить наши острова и всех нас.
Лина, шедшая рядом со мной, вдруг оживилась:
— До Первой Войны некроманты ведь никогда не посягали на верхние острова. Но однажды пустота прорвалась из глубин и начала их поглощать. Некроманты в панике бросились наверх, но другие фракции не пускали нас, считая захватчиками. Хотя мы просто спасались от гибели!
Сатока энергично закивала:
— Именно! Нам грозила смерть от пустоты внизу или война наверху. Мы выбрали второе. Но верхние фракции не верили в опасность пустоты, думали, что это лишь предлог.
— И началась Первая Война, — продолжила Лина. — Пока не вмешалась Империя Солнечного Монорельса, они-то и закончили войну. Это мы и так знаем, верно Альтаир?
Я кивнул, нужно было поддерживать легенду о том, что мы тоже некроманты.
Сатока тяжело вздохнула:
— Да, простите. Они закончили войну установив Великую Стену, об этом мало кто знает. Она удерживает пустоту. Благодаря ей все некроманты смогли вернуться в свои владения.
Выходит, что та самая война о которой все говорят не была развязана темными? Это что-то вроде вынужденной меры в борьбе за выживание? Но почему об этом никто не говорит?
Вот так с ходу было достаточно тяжело вникнуть в историю фракции, но какие-то детали открылись для меня по-новому.
— Так вот, в последнее время Великая Стена начала трескаться. Мы боимся, что история повторится. Ведутся переговоры о возможности для нас селиться на верхних островах, но остальные фракции не спешат отвечать нам. Ветвь Отчаяния же настаивает на войне, тогда как мы, из Тиши и Покоя, ищем мирный путь.
— А что Ветвь Смерти? Последнее слово же всегда за ними.
Мне оставалось только поражаться тому, как много знает Лина. Вполне вероятно, что только благодаря ее познаниям наша так называемая маскировка не будет раскрыта.
— Они пока не могут принять решение. На них большая ответственность.
Мы подошли к краю уступа. Вверху виднелся следующий остров цепи Дор — шестьдесят четвертый. Отсюда был виден мерцающий столб света — указатель направления к мосту, но он находился внизу склона.
Спуск предстоял неблизкий. Я оглянулся на спутников. Тео выглядел уставшим после долгого пути, но держался молодцом, шел позади, грозно хмурился, изображая великого истребителя всего живого. Хель шла прямо за мной, изредка посматривая с опаской на Сатоку и будто невзначай касаясь меня. Это успокаивало девушку.