- Твоя подруга, да? - безаппеляционно заявила она, протянув руки к волосам Алины. – Красивая.
Чувство стыда всплеснулось и затихло в глубине майорской совести. Багирова же улыбнулась. Спокойно и бесстрастно, будто бы речь шла не о ней.
- Не говори так, - с укором произнёс Никольский. – Это моя сотрудница.
- А зачем ты её в кафе привёл? Она тебе нравится?
Посознание вновь всколыхнулось, отозвалось в груди горячим всполохом. Привет дяде Фрейду.
Подмигнув дочери и заговорщицки шепнул:
- А мы маскируемся. Мы здесь на задании. Следим за одним типом. Он шпион и убийца.
Да, он врал. Врал на ходу. Выкручивался. Нельзя же признаться девчонке, что ему, как няньке, в нагрузку дали мало что понимающую стажёрку, к которой, к тому же, он вот-вот начнёт испытывать нечто большее, чем банальная неприязнь. А ещё что он вырвался сюда, забыв о поручении шефа, лишь для того, чтобы увидеть дочь. Хотелось напустить на себя важность. Придать значимость своей работе, а заодно и продемонстрировать этому лощёному типу, что его, Никольского, дела гораздо важнее чем посиделки за столиком.
- Пересядем к окну?
- Зачем?
Фантазия Никольского взяла новую высоту. Он врал вдохновенно и нагло, краем глаза отслеживая реакцию Никки – вначале высокомерного, но потом всё более углубляющегося в созерцание собственных отполированных ногтей.
- Эта улица под наблюдением. Через полчаса здесь пройдёт объект.
- А почему ты не арестуешь его сразу?
- Он выведет нас на заказчика. К тому же нам надо доказать, что именно он – шпион и убийца. Ведь у них всегда хорошее алиби.
- А что такое алиби?
- Доказательство невиновности.
Удовлетворив любопытство, Саша вновь переключилась на Багирову. Та уже успела сделать заказ - и для себя и Никольского.
- А вы с твоей сотрудницей обнимаетесь?
Багирова нахмурилась, но как-то не всерьёз. Похоже, слова дочери казались ей просто ребячеством. Чтобы отвлечь Сашеньку, Никольский вытащил из кармана микрофон и прикрепил его к лацкану пиджака.
Сашенька оживилась.
- Если он заговорит, запишем. ОК?
- Конечно. Так обнимаетесь или нет?
Кончики ушей потеплели. Да ну, глупости. Всему этому давно её в позапрошлом веке дано исчерпывающее объяснение.
- Нет конечно же. А зачем?
Никки дёрнулся и взглянул на Сашеньку взглядом скорее смешным, чем гневным. Он был похож на всполошившегося петуха, проспавшего утренний привет рассвету, и теперь не понимающего, с чего начать – с приведения перьев в порядок или запоздалого кукарека.
- А Никки мама ругала за то, что он обнимался с сотрудницей
- Ты что? – вновь дёрнулся Никки. – Ты же…
Упивающаяся безнаказанностью девица продолжила с наглой ухмылкой.
- Ну правда же, скажи. Та самая официантка. Мама каждый день вспоминает, как застала тебя…
- Прекрати, - раздражённо буркнул Никки.
Никольский равнодушно отвернулся к окну. Ему было ровным счётом всё равно, что происходит между Никки и его бывшей женой. Хотя нет. Глубоко в груди змеёй шевелилось злорадство. Ну вот, теперь тебе достанется, пижон. И приступы ревности, и истерики. Всё по полной программе. Чтобы отвлечься, он принялся разглядывать остановившегося прогуливающегося у уличных столиков парня. Саша мгновенно отреагировала.
- Это и есть твой шпион?
- Возможно.
Парень остановился у одной из туй в деревянных кадках, отгораживавших пространство уличного кафе. Огляделся, затем вытащил из кармана мобильный телефон и набрал номер.
Никольский многозначительно подмигнул дочери.
- Видишь?
Фото. Ещё одно. Увеличив изображение, Никольский показал его Саше.
- Что скажешь?
- Ничего особенного. Обычный блондин. Только с хвостом, как у девчонки. Так ты из-за него сюда пришёл? Или всё-таки из-за меня?
- Из-за тебя, конечно. Но, думаешь, меня Шерхан просто так отпустил бы?
Никольский обнял дочь и вдруг заметил изменившееся лицо Багировой. Пока что в нём скорее читалось недоумение. Но что будет, если она и вправду скажет дяде?
- Извини, - пробормотал он. – Мы так. Иногда. Между собой.
Багирова усмехнулась.
- А я знаю. И он тоже.
- И как?
- Он говорит, что это лучше, чем медведь Балу. А ты что думаешь, Саша?
- Что-то ты совсем следить перестал, - капризно отозвалась девчонка. – А к твоему шпиону уже второй подошёл. Видишь?
Никольский повернулся к окну. У кадки уже стояло двое.
- Конечно, - с удовлетворением произнёс Никольский. - Посмотри. Вот тот, с хвостом. Он нервничает. Перебирает пальцами. Дотрагивается до лица. Переступает с ноги на ногу. Видишь?