Раскрываю глаза, щурясь от вспышки яркого света, пытаюсь сфокусироваться, моргаю и
поднимаю правую руку, прикасаясь ко лбу. Прочищаю горло, передо мной стоит женщина
средних лет. Пронзительные голубые глаза, тёмные волосы убраны в аккуратный пучок, прямой нос, наблюдает за мной, тепло улыбаясь. Ерзаю попой на кушетке, удобно
устраиваясь, и хочу взяться руками помочь себе сесть ровнее, но внезапная
пронизывающая боль в левой руке отдаёт в самое сердце. Кривлюсь в гримасе боли и
вскрикиваю. Смотрю в испуге на руку и вспоминаю аварию.
- Как ты себя чувствуешь, милая? - задаёт женщина вопрос нежным бархатным голосом, заставляя мой мозг начать медленно функционировать. Смотрю на неё ещё раз и не
пойму, откуда ее знаю?
- Болит, - стараюсь говорить увереннее, а на деле еле сдерживаюсь, чтобы не раскричаться
и придерживаю руку.
Короткий стук в дверь и она открывается, являя на пороге Льва.
- Тамара Николаевна, как дела? А то ваш сын звонит, интересуется, он уже скоро будет. -
показывает телефон.
О каком сыне говорит Лев? Он знает этого врача?
- Можешь передать Марку, что сейчас придёт Павел Олегович, наложит гипс, пропишет
нужные лекарства и обезболивающее, и она свободна.
Смотрю на ее белый бейджик, где написано красными и чёрными буквами: Заведующий
отделением интенсивной терапии врач Железняк Тамара Николаевна.
Округляю глаза, не веря тому, что прочла. Тяжело выдыхаю, отчего грудную клетку
начинает сдавливать, кривлюсь и прикрываю глаза.
- Это последствия удара, - произносит женщина, - я мама Марка, как ты правильно
поняла. Лев настоял, чтобы бригада скорой помощи привезла именно в нашу больницу.
Здесь тебе окажут должное внимание, - улыбается. - Так что не переживай, все будет
хорошо. Рада с тобой познакомиться, Ярослава, жаль, что в таких обстоятельствах. Но у
моего сына вечные дела и на мать совсем не остаётся времени, - вот почему она мне
показалась знакома.
Он копия своей мамы. Улыбаюсь женщине и отвечаю:
- Мне тоже приятно с вами познакомиться, - перевожу дыхание. Очень больно. - Марк
похож на вас, - на что получаю подтверждение кивком головы.
В следующую минуту зашёл тот самый Павел Олегович с медсестрой. Наложили гипс,
сделали укол обезболивавшего и дали предписания. Отпустили домой, предварительно
предупредив записаться на приём через две-три недели. Поблагодарив, вышла за дверь, где меня ожидала зареванная Маша и поникший Лев с тонкой кровавой полоской на щеке.
- Маш, это твоих ногтей дело? - пытаюсь шутить, разряжая накалившееся напряжение.
- Да, - стреляет злыми глазами в него, на что он просто хмыкает и поднимается.
- Ярослава Эдуардовна, я хочу попросить прощение. Только я виноват в этом. Из-за меня
вы попали в аварию, если бы не я...
- Так, все, хватит, - перебиваю и поднимаю здоровую руку, протягивая Смирновой рецепт
от врача, - это только моя вина. Я виновата, что не посмотрела по сторонам. Маш, ты, кстати, в порядке?
- Да, я была пристёгнута, а вот ты нет, - и опять начинает хлюпать носом. Придерживаю
руку за гипс. Водитель помогает просто накинуть испачканное кровью и порванное
пальто на плечи. Марк звонит Льву, говорит что, будет с минуты на минуту, его уже
подвозит Миллер с Мариной. Выходим на морозный воздух, подходим к машине и тут
подъезжает мерседес Макса. Марк выходит и быстро направляется ко мне.
- Твою мать, Яська, - от его голоса сердце отзывается болью. Пытается обнять меня, но
резко отстраняется. Кладёт руки на плечи и смотрит, оценивая мое состояние. Натянуто
улыбаюсь, рада тому, что он рядом. Обезболивающее уже начало действовать. Боль
отступает. Хочу его обнять и утонуть в теплоте его тела, но Марк начинает отчитывать за
невнимательность, говорит, что очень сильно испугался за меня. Переживал. После этих
слов я практически не слышала его. Переживал... испугался ... Эти два слова настолько
засели в мозгу, что я стояла и улыбалась, лишь изредка делая болезненные вздохи.
- Земля вызывает котёнка, - насмешливый голос Миллера выводит из транса.
- Иди на хрен, Макс, - раздраженно кидает Железняк. - Марин, позвони Антону, пусть
предупредит родителей...
- Только обойдись без преувеличений, - перебиваю любимого, даю наказ подруге.
Рассаживаемся по машинам, едем домой. На работу я не хожу всю оставшуюся неделю, первый день Марк остаётся со мной, окружая своей теплотой и заботой, не позволяя мне
даже встать с дивана и сделать себе кофе. Чувствую себя маленькой принцессой. Он