Когда невесту проводили по залу, раздались мягкие звуки волынки. Лорд Ботвелл вложил руку Велвет в руку Алекса. Без дальнейших церемоний проповедник начал свадебную службу. "Где же восковые свечи в золотых канделябрах, светло поющий хор и семейный священник в великолепном белом с золотом облачении?" подумала Велвет. Она чуть не разрыдалась, так ей хотелось, чтобы здесь были ее родители, братья и сестры, дядя Робин, леди Сесили, дядя Конн и добрейшая тетушка Эйден. Вместо этого она очутилась в каменном зале приграничного замка, окруженная мужчинами Ее венчает кальвинистский проповедник, которого она почему-то боялась - Скажите "да". - прошептал Алекс ей в ухо, и она сказала, "да", пока он надевал свой перстень вождя клана на ее безымянный палец. Она абсолютно не воспринимала ничего из того, что творилось вокруг, а ведь это была ее свадьба. Неужели ей придется когда-нибудь рассказывать своим детям и внукам, что она не помнит собственной свадьбы? Она прыснула от смеха, и проповедник хмуро взглянул на нее, что заставило ее рассмеяться уже в открытую. Алекс предостерегающе сжал ей руку, и Велвет подавила несвоевременный смех, хотя была уже на грани истерики.
- Объявляю вас мужем и женой, - сказал священник, и по залу опять прокатился приветственный гул.
Алекс с силой обнял ее и поцеловал с такой страстью, что у нее перехватило дыхание. Когда он отпустил ее, она была вся красная, а он с насмешкой оглядел ее.
- Ну, теперь, миледи, вы уже на самом деле замужем за мной, - тихо произнес он - Замужем, а скоро будете и в постели.
- Я никогда не буду считать себя замужем за вами, пока мы не будем обвенчаны по канонам моей церкви и в присутствии моих родителей, - упрямо ответила Велвет.
- Господи Боже, мадам! Сколько же свадеб вам надо?
- Мне кажется, - произнес Ботвелл, прерывая то, что могло перерасти в новую ссору между графом и графиней Брок-Кэрнскими, - теперь моя очередь целовать невесту.
Велвет подставила ему щеку для поцелуя, но Фрэнсис Стюарт-Хэпберн весело рассмеялся и сказал:
- Нет, дорогая, - и поцеловал в губы. Это был короткий, но приятный поцелуй. Отпуская ее, он проговорил:
- У меня была только одна возможность испить меда с ваших уст, и, должен признаться, это доставило мне удовольствие.