В 1653 году наконец был заключен мир с Персией. О подписании мирного договора Аурангзеба даже не уведомили. Узнав об этом, принц страшно разгневался. Он постоянно докучал отцу просьбами мобилизовать всю могольскую армию и захватить штурмом Кандагар, намереваясь продолжать войну на иранском плоскогорье. Но Шах-Джахан не согласился. Отчасти потому, что, по мнению Ричарда, боялся ставить Аурангзеба во главе армии такой численности, какая была у Чингисхана и Тимура в пору их расцвета. Но отчасти и оттого, что императора заботили другие регионы его огромных владений.
Беспорядки в Декане подстегнули императора быстрее заключить мир с Персией. Маратхи, становясь сильнее год от года, объединились под руководством способного командира по имени Шиваджи, открыто выступив против моголов.
Шиваджи не было и тридцати лет. Этот индус с шестнадцати лет почувствовал отвращение к жизни под властью мусульман и решил посвятить себя борьбе за независимость собственного народа. Потребовалось время, прежде чем он сумел объединить под своим началом единомышленников. И вот его маленькая армия разрослась до таких размеров, что стала угрожать власти моголов на Деканском плоскогорье. Шах-Джахану потребовалась вся его полевая армия и самый способный командующий, чтобы укротить мятежников. Принц Дара не сумел навести порядок в Декане, где последнее время губернаторствовал.
— Мы все изменим. По крайней мере, будем лучше сражаться, — заверил Аурангзеб своих людей, когда шел на юг.
В 1653 году Ричарду исполнилось пятьдесят лет, и он сам удивился этому. Блант жил в Индии уже четырнадцать лет, его старшему сыну Саиду исполнилось двенадцать, а Исканде — одиннадцать. Скоро придет время выдавать ее замуж. Насиру, самому младшему, было девять. Да и сама Билкис уже приближалась к тридцатилетию. Даже маленькой Хилме исполнилось двадцать. Ричард по-прежнему чувствовал себя в хорошей форме, прекрасно переносил долгую скачку на коне и оставался одним из любимцев Аурангзеба. Сначала он не мог и предположить, куда заведет его путеводная звезда. Но сам он не оставил для себя иного выбора.
Южная экспедиция была крайне необходима. Семьи военных остались в основном в Кабуле, обреченные на безделье. Как и большинство генералов, Ричард взял в поход только одну жену, Хилму, поскольку армия, направляясь в Хайдарабад, двигалась на юг ускоренным маршем.
Аурангзеб направился в Агру повидать отца и неожиданно приказал Бланту следовать за ним.
На душе у Ричарда стало неспокойно, когда вдалеке показались стены города. Шесть лет прошло с тех пор, как он покинул его, дав клятву вернуться поскорее. Ага уже открыто показала свое недовольство им.
Блант с удивлением отметил, как мало изменилось все вокруг за эти годы его пребывания в горах, разве только строительство Тадж-Махала завершилось в соответствии с замыслами падишаха. Белый мрамор и красный песчаник на четырех минаретах, стоявших по углам главного здания, отражали солнечные лучи, а между ними вырисовывался огромный сияющий купол мавзолея.
— Падишах должен быть доволен, мой господин, — заметил Ричард.
Аурангзеб ничего не ответил. Он виделся с отцом каждый год. Но шесть лет прошло с последней встречи Ричарда с императором. Нынешняя встреча его потрясла. Шах-Джахан выглядел шесть лет назад сильным и полным энергии. А теперь Ричард увидел сгорбленного седого старика, бормочущего что-то едва слышно.
— Шиваджи, — бормотал он. — Да, Шиваджи. Приведи мне его в цепях, сын мой.
Принцесса стояла рядом с ним. Она тоже изменилась, но не так разительно. Время не лишило ее лица красоты и надменности. На приеме присутствовал новый командир гвардии, симпатичный молодой мужчина, чья рука все время лежала на рукояти меча.
— Ты помнишь Блант-бахадура? — спросил Аурангзеб сестру.
Ага злобно посмотрела на Ричарда.
— Убери этого человека с моих глаз долой, — сказала она.
— Он, как ты когда-то объясняла, великий воин, — заметил Аурангзеб.
— Убери его с моих глаз долой, — снова потребовала ага.
— Если я когда-нибудь потерплю поражение, Блант-бахадур, — сказал принц, когда они ехали на юг в армию, — мой совет тебе, поскорее покидай Индостан. Моя сестра злопамятна. Она не простит.
— Я понял это, мой господин. Удивляюсь, если английская компания, которую я когда-то представлял, до сих пор торгует.
— Еще как. Более того, она разрастается без всякой меры. Я сказал отцу, что ее надо держать под контролем, но он не отреагировал на мои слова.